Жизнь летит и не кончается

* * *

Читаю сказку по седьмому кругу.

Снега метут. Счастливая пора —

Следи слова да молча слушай вьюгу,

Грохочущую ставнями с утра.

 

Уроков нет. Закрыты магазины.

Спят поезда, уткнутые в пургу.

Отец каблук из зисовской резины

Неспешно прибивает к сапогу.

 

Играет кот колечками подзора.

На окнах лед, за окнами ни зги.

И Сталин жив-здоров, и лето скоро,

И батя ладно ладит сапоги.

 

Такие сапоги, что нате-будьте!

В таких легко возьмешь любую даль…

А в сказке снова камень на распутье —

И жить охота, и конягу жаль.

 

Направо ехать — быть убиту, значит.

Налево ехать — значит, пешим стать.

Сжимаю повод — лошадь прямо скачет.

Скакать тебе, Каурый, не устать!

 

ПЯТИДЕСЯТЫЕ…

 

Набухала тоска в каждой вене и жиле.

Пламенели закаты. Гремели ветра…

Мы тогда не сходили с ума — просто жили,

Постигали, как эта ведется игра.

 

Как нечестные честных в грехах обвиняли,

Как, предвидя барыш, набирали по две,

И меняли столы, и колоды меняли,

И хлюздили1, храня козыря в рукаве…

 

Весны падали с гор и шумели крылами,

Стаи птиц гоготали над ширью степей,

И река, шевеля голубыми валами,

Плоскодонные лайбы срывала с цепей.

 

У далеких поскотин отары клубились,

Увозили на запад оброк поезда,

И в предчувствие счастья мы солнцу молились,

А кому еще было молиться тогда?

 

* * *

Легко и торжественно, крылья на бедрах,

Ты шла от колодца, волнуя село,

Стояла вода в заколдованных ведрах,

И в каждом по тысяче радуг цвело.

 

Сверкая слюдой над высокой осокой,

Звенели стрекозы, и день золотой,

Пронизанный солнцем и песней далекой,

Отавами пах и полынной верстой.

 

И облако мчалось, и ласточки мчались,

Тяжелой пшеницей грузнели поля,

И ведра качались, и бедра качались,

И ветер, качаясь, качал тополя.

 

Орал на заборе в полуде и глянце

Петух остроглазый, от солнышка ряб.

Я видел и слышал. Мне было тринадцать.

Когда бы семнадцать.

Пятнадцать хотя б…

 

* * *

…А на том берегу!..

А на том берегу

Небо ленту цветную согнуло в дугу.

Тополь хлопнул в ладоши и влажным лицом

Повернулся к крыльцу, а вверху над крыльцом

Две касатки щебечут на ржавом гвозде —

Значит, будет гнездо, значит, скоро в гнезде

Будет выводок новый.

Плодись, мошкара!..

Я несу от колодца ведро серебра.

Я собаку пою

И скотину пою,

Я с касатками вместе о жизни пою.

— Хороша ль? — говорю.

Говорят: — Хороша!

И от радости этой вскипает душа.

День июньский погож. Бездна неба, и в ней

Люди в белом по облаку водят коней.

Кони крыльями бьют!..

Золотая пора!

У соседки косынка — что пламя костра.

У соседки плечо — золоченая медь!

Прикоснуться к нему — и не жаль умереть!

Ходит пьяный туман вдоль избы, вдоль плетня,

Накрывает овчиною душной меня;

И жарой разогретый, гоняя тоску,

Я слежу за соседкою, словно бегу,

Задыхаясь,

А кровь до виска достает,

Застилает глаза и дышать не дает.

 

* * *

Чем-то новым даль окрашена,

Словно и не наяву.

До чего ж планета страшная,

А ведь я на ней живу.

О своем плохом не думаю,

О хорошем не молю,

И судьбу свою угрюмую

Никому не уступлю.

Потому как мне завещано

Жить на свете до ста лет,

Мне завещана и женщина,

Чтоб хранить меня от бед.

Руки гладить, плечи, волосы…

С этой женщиной вдвоем,

Если — что,

Мы на два голоса

Песни грустные поем.

 

* * *

Вот как хочется знать — что случится еще и когда!..

Посмотрю в небеса — небо синее чисто и светло,

Ястреба высоки, говорлива на спаде вода,

И упруга полынь под потоками легкого ветра.

 

Тишина, тишина… На сто верст ковыли да бахча

Да под сердцем тоска от какой-то неясной тревоги.

Острый тополь стоит, как зажженная в поле свеча

В память тех, кто прошел по извилистой этой дороге.

 

Жизнь, и вправду, крива… Просто быть и дышать — экий труд!

А еще надо жить, создавать и творить для грядущих.

Я вперед посмотрю — по всему горизонту идут,

Я назад оглянусь — нет числа этой прорве идущих.

 

О, бурлящий поток!.. Но однажды иссякнет вода,

Кто замрет на бегу, кто останется сиднем в коляске.

Серый волк упадет, и царевна уже никогда

Не узнает — а что с нею станет в конце этой сказки.

 

* * *

Труба облезла, ставни серые,

Подгнивший верх…

Мне из моих любовей — первая —

Дороже всех.

 

Приду на речку, брошу камушек:

«Ну, как ты здесь?»

Журчит в ответ как десять кумушек.

Родная песнь!

 

Комбайн шумит. Пшеница спелая.

Зерно к зерну.

Глоток воды из речки сделаю,

В лицо плесну…

 

На корешках вода настояна.

Знакомый вкус.

Роняет птица — слушай, родина! —

Стекляшки бус.

 

Тростник шумит, полынь качается,

Летит пыльца.

И жизнь летит, и не кончается.

И нет конца.

 

* * *

Говорят, что ад кромешный

Жить со мной, а ты не верь.

Навести меня.

Я нежный.

Заходи, открыта дверь.

Я тобой одной болею,

Но, как речка, день за днем

Я мелею. Обмелею,

Не найдешь потом с огнем.

Навести. Такая малость!

Пара слов… Стакан воды…

Нам и жизни-то осталось —

От заката до звезды.

 

* * *

И воздуху мало, и трудно дышать.

Убогая жизнь все тоскливей и глуше.

Рожать бы не надо, но надо рожать…

Бескрайнее небо. Огромная суша.

Стоят дерева, серебрится ковыль,

Проходят стада, шевеля курдюками,

Плывет и струится вселенская пыль.

И кто-то невидимый, за облаками,

В гагачьих мехах утопая по грудь,

Тяжелую книгу листает, читает,

Пытаясь направить на истинный путь

Идущих по суше.

И не успевает.

 

* * *

Катится время, и саночки катятся.

Скоро приеду. Успеть бы покаяться…

Наскоро жил, падал в небо, как в пропасть,

Дней не считал, раздавал как чужое,

Красного солнца кипящую лопасть

Правил своей обожженной рукою,

Пел, не стесняясь, но — соло, не в хоре,

В море ходил под чухонской звездою.

Смутно в ночи браконьерское море!

Черной волною, как черной бедою,

Ухнет под килем, вскипит и провалится,

Выгнет стропила…

Успеть бы покаяться!

Все рассказать — как рубил, что повалено,

Все возвратить — что нашел, что награблено,

В мыслях пройти от крыльца до погоста,

С чем и уйти.

Одиноко и просто.

 

---

Виктор Васильевич Брюховецкий родился в 1945 году в городе Алейске Алтайского края. Окончил Ленинградский институт авиаприборостроения. Служил в Советской Армии, работал в Российском центре «Прикладная химия». Автор 12 поэтических сборников. Лауреат Международной Пушкинской премии (Нью-Йорк), премий журналов «Нева», «Москва», «Наш современник», всероссийской литературной премии им. А. Прокофьева, им. Р. Рождественского. Член Союза писателей России. Живет в поселке Кузьмолово Ленинградской области.