В белом свете, светлом лете…
- 26.12.2024
* * *
Как снега чистое сиянье,
Как темнота в рубежный час,
Взаимное непониманье
Надежно связывает нас.
Еще звучит в проулке ветер,
Подрагивает нить в руке,
Но музыка едва заметит
Двоих, идущих налегке.
О чем бы я ни говорила
Тебе: о небе, о земле —
Таинственно-скупая сила
Скрывает прошлое во мгле.
Уляжется слепая вьюга,
Но время боли истекло.
И наблюдаем мы друг друга
Как бы сквозь тонкое стекло.
* * *
Всю ночь шел снег. Душа его цвела,
Как яблоня, белела, тосковала.
Она уже рожденною была,
Но прежней жизни мне казалось мало.
В несметном мире, где звучит война,
Где каждый день стучится в двери гибель,
Окутал снег любимых имена
И приглушил рыдания и гимны.
Что спустится с неведомых небес,
Что упадет, озябшее, на землю —
Все это только голос или лес,
Который я услышу и приемлю.
Я — только луч, который светит вам,
Я — только плач о тишине погибших,
Но чувство пробирается к словам,
И видит снег, что на Земле не лишний.
* * *
А по утрам нисходит счастье,
Неопалимое судьбой —
Глядеть без нежности и страсти
На отсвет неба голубой,
На снег рассветный непечальный,
На непочатые края
Полей, в конце или в начале,
Их цвет вбирая и тая.
Когда бы я ни рисовала,
Когда бы кисти не брала
С неутолимой краской алой —
Тогда бы вовсе не жила.
Из тишины я выбираю
Оттенки неводом тугим,
Пока еще хожу по краю
Меж миром этим — и другим,
Где на окраине небесной
Живут все близкие мои,
Где сердцу от любви не тесно —
И где не больно от любви.
* * *
Трепет апреля, его пробегающий дождь
Снятся во сне, но не могут, как в юности, сбыться.
Так же бросает он в лужи за грошиком грош,
И на просторных ветвях суетятся синицы,
Только не сбудешься — ты. Не вернешься ко мне.
Не подойдешь, зонт раскрыв, к остановке трамвайной,
Где я стою в этой синей несмелой весне,
Где я в глазах твоих вижу несметную тайну.
Я не узнаю, что было за взглядом немым,
Что — за слепыми, едва проходными словами.
Кажется мне иногда: это были не мы,
Люди иные прошли голубыми дворами,
Сели в трамвай, дребезжащий по круглым холмам,
За руки верно держались, дружили, болтали.
Им повезло, им легко, а сегодняшним нам
Память осталась: ложбинки горячих проталин,
Тяжесть и нежность, из классики бархатный том,
Теньканье птиц, прорастанье дождя через воздух.
Сбудется жизнь — как подснежник под снегом и льдом.
…А разлюбить я тебя не могу. Слишком поздно.
* * *
Это просто место обитания,
Старый дом, площадка, лопухи.
Это неподатливая тайна,
Как во мне звучат мои стихи.
Так поют, зеленым солнцем тая,
Так звенят листвою на ветру.
Плавная рябина золотая
Умирает красно на миру.
Тенью пересыпаны дорожки.
Облака надрывные плывут.
Музыка, мы будем осторожны.
Постоим здесь несколько минут.
Вспомним счастье и любовь, и юность.
Сбережем прозрачные слова.
Жизнь длинна — струною натянулась.
Я была права и неправа.
Но и это мне уже неважно.
От себя не деться, не уйти.
Нежно тает самолет бумажный
В синеве небесного пути.
* * *
Пожалей себя, Божье творенье,
Посмотри, как в округе светло.
Небеса в голубом оперенье
Ставят душу твою на крыло.
Ты ведь прежде жила и летала,
А теперь позабыла, когда
Вишня рядом как снег расцветала
И звенели в полях провода.
Как блестели над кроткою кроной
Солнце чистое, праздничный дождь,
И дорога казалась огромной,
Не тревожили зависть и ложь.
Оглядись, улыбнись на прощанье.
Хороша и прохлада, и зной.
Все, что здесь, на Земле, обещанье,
То сбывается в жизни иной.
* * *
Казалось, что жизнь будет долгой.
Очнешься: ее уже нет.
Лишь узкая чайка над Волгой,
Любви затерявшийся след.
Как шелк, рукописный постскриптум
Струится волна за волной —
Стрижиные вскрики, как скрипки,
И отзвук грозы проливной.
Как будто чужие, иные —
Все запахи, сны и лучи.
А если мы были родные,
Скрывайся, таи и молчи.
Оттуда — ни строчки, ни точки,
Ни шепота — крику в ответ.
На камне гранитном — лишь прочерк,
Царапина, луч, тонкий свет.
* * *
Спасибо, что приснился мне,
Что на ладони выпал снегом,
Алел рябиною в окне,
Рябил-звенел звездою Вегой.
Ты белым голубем слетел
На озаренный подоконник —
И отлучил от будних дел,
Как огонек перед иконой.
Хоть нет тебя, но все ж ты есть —
Свидетельство иного зренья,
И о тебе мерцает весть
Прозрением стихотворенья.
Какой бы в жизни не была
Смешной, стихийной, снегопадной,
Но в сердце — острая игла,
Вина — моя, иной — не надо:
Что я — твоя земная боль,
Что оберечь я не сумела
Тебя, как первую любовь.
…Но ты приснился снегом белым.
* * *
Поэзия не может быть красивой.
Она, дурнушка, слишком хороша
Для умных, и богатых, и счастливых,
Как воздух тонкая — в чем держится душа.
Стволом кленовым, алой вольной веткой,
В случайном взгляде, несказанном сне
Очнется вдруг — и опустеет клетка,
А птица здесь, она поет во мне.
Да, это ты. Тебя я узнавала
В любимых и врагах, у бездны на краю.
Какой была ты и какою стала —
Возьми меня и тишину мою.
Дрожи и плачь, благословляй и сетуй,
Ростком младенческим из почвы восходи —
Тебе весна принадлежит и лето,
И все твои и звезды, и дожди.
Лишь ты жива, как вера и молитва,
Как нежность, что к земле обращена,
Объемлешь примирения и битвы
И, как любовь, идешь путем зерна.
* * *
Осень. Время уходить.
Длится в памяти дорога.
Нежной синевою нить
Вьется прямо от порога,
Тонкая, не углядеть,
Оттого что в стройном прошлом —
Только старых кленов медь,
Только мысли о хорошем.
Так свободно и легко —
Если бы я так умела —
Голубое молоко
Улиц льется до предела.
В необъятные поля,
Что от воли онемели,
Где зеленая земля
Спит в старинной колыбели.
Вот и мне уснуть бы так,
Всех простив, забыв, приветив,
Вырасти, как вольный злак,
В белом свете,
Светлом лете.
Елизавета Сергеевна Мартынова (Данилова) родилась в Саратове. Окончила Саратовский государственный университет. Кандидат филологических наук. Публиковалась в журналах «Наш современник», «Волга — ХХI век», «Луч», «Подъём», «Введенская сторона», альманахе «Новые писатели России», сборнике «Новые имена в поэзии». Автор книг «Письма другу», «На окраине века», «Свет в окне», «Собеседник» и др. Лауреат премии имени Юрия Кузнецова журнала «Наш современник». Главный редактор журнала «Волга — ХХI век». Живет в Саратове.
