На языке заката

* * *

На перекрестке судеб и дорог

я огляделся вдоль и поперек:

земля поката, а душа крылата.

Я видел свет небесного огня,

который завораживал меня,

и говорю на языке заката.

 

Пора усвоить истину одну,

что высота уходит в глубину,

где наша боль и вечная потрава.

Мы не имеем права убивать

и не имеем права умирать —

на остальное мы имеем право.

 

* * *

Так устроено в душе и в природе:

звезды шлют безукоризненный свет,

а на Землю понемногу доходит

свет, которого давно уже нет.

Зеркала по кругу ловят движенье,

человеческую память храня,

но зеркальное твое отраженье —

это музыка вчерашнего дня.

 

Мы поверили в свое совершенство,

но застряли в лабиринтах эпох,

где уже отражены и блаженство,

и последний человеческий вздох.

 

МУЗЫКА

 

Я во Вселенной разбираюсь слабо:

но, как свою планету не хвали,

есть музыка вселенского масштаба

и маленькая музыка Земли.

Она летит, пути не разбирая,

перевирая свой диапазон;

а музыка, которая из рая,

случайно попадает в унисон.

По недосмотру или по ошибке,

но в партитуре утренней зари

моя любовь солирует на скрипке

и согревает космос изнутри.

 

* * *

Они звучат из года в год —

от колыбельных до венчальных.

Я думаю, веселых нот

у жизни больше, чем печальных.

И, как беда не тяжела,

как бы душа не трепетала,

у поминального стола

задерживаться не пристало.

Всему на свете свой черед —

печаль уходит понемногу.

Я думаю, веселых нот

у жизни больше,

слава богу.

 

ЦЫГАНСКОЕ

 

Танцуют звезды, бренчат мониста,

вино в стакане,

дыра в кармане;

душа свободна,

а поле чисто —

на все четыре

идут цыгане.

Любовь не ищет пути земного,

ее орбиты

не в нашей власти.

…Я помню искры

костра ночного

и помню кудри

цыганской масти.

Когда гитара почует волю,

когда запляшут

в стакане черти,

гуляй, чавалэ,

по чисту полю —

от вечной жизни

до млечной смерти!

 

* * *

Сколько жил на белом свете,

сколько весен пропахал,

и ни разу на рассвете

жаворонка не слыхал.

Во саду ли, в огороде

полон рот иных забот —

в окружающей природе

не хватает чистых нот.

Я от многого завишу

по судьбе и по уму:

жаворонка не услышу —

человека не пойму.

 

ТОПОЛЬ

 

Старый тополь обкорнали —

ветви напрочь отсекли,

но каратели едва ли

победить его могли:

листья схоронили в яме,

но весной очередной

отсеченными ветвями

тополь машет надо мной!..

 

* * *

Прямо посреди Вселенной,

мы стояли визави

на земле, благословенной

по весне и по любви.

Ты восторженно глядела

на парад моих планет —

было время, было дело,

а теперь — и дела нет.

Как положено, в Отчизне

жили-были ты да я.

…Где-то посредине жизни

смерть у каждого своя.

 

* * *

Все явления природы

в небесах и на земле,

все планеты и народы

варятся в одном котле.

Вот и думаем отсюда:

кто оплачивал заказ —

и какое все же блюдо

получается из нас?..

 

БАБОЧКА

 

Вселенной абсолютно все равно,

кому летать по небу в ореоле,

а чья душа загнется поневоле,

как бабочка,

влетевшая в окно.

Казалось бы, живое существо —

но, походя, кончается веселье

и бабочки домашнее похмелье

в природе

не меняет ничего.

Она топорщит слабые крыла,

предполагая выглядеть прилично,

а на нее взирает безразлично

Вселенная

из каждого угла.

 

* * *

Судьба ведет неторопливо

по свету белому, пока

дорога не придет к обрыву,

под ним — великая река.

Пока темнеет понемногу

и расползается туман,

забудь обратную дорогу —

река впадает в океан.

Она увиливать не вправе,

но человеку невдомек,

зачем на дальней переправе

уже мерцает огонек…

 

---

Валентин Михайлович Нервин родился в 1955 году в городе Воронеже. Окончил экономический факультет Воронежского инженерно-строительного института. Автор двенадцати книг стихотворений. Лауреат литературной премии им. Н. Лескова, Международного Чеховского конкурса в Германии, специальной премии Союза российских писателей «За сохранение традиций русской поэзии» в рамках Международной Волошинской премии, премии «Кольцовский край». Член Союза российских писателей. Живет в Воронеже.