Мальчуган с разбитой губой

Анна Харланова

 

ЛОСКУТКИ

 

Наконец-то мороз и его обжигающий запах:

Если крепко вдохнуть, то не холодно,

а горячо!

В небе звезды скрипят. И я знаю,

что если заплакать,

На ресницах намерзнет, а нос —

все равно потечет.

 

Ровный дым из трубы тонкой струйкою

тянется в небо.

Скоро в избу зайдем, где за печкою

прячется кот,

И меня угостят молоком

и распаренным хлебом,

А старушка для кукол моих

лоскутки принесет.

 

Что за чудо-подарок!

Зеленый, бордовый и синий,

Скользкий шелк, теплый бархат

в цветах кружевных.

Сколько зим пронеслось!

Я забыла фамилию, имя,

Лоскутки потерялись…

Мороз мне напомнил о них.

 

* * *

 

На сухой траве пушистый снег.

От деревьев вытянулись тени.

Дым из труб кудрявится. Из всех

Я опять приду домой последней.

Надышусь морозной тишиной,

Пусть замерзнут щеки и ладошки.

Пососу ледышку — и домой!

По следам соседской серой кошки.

Синева прозрачна и легка.

Нет ни облачка, и воздух неподвижен.

Я приду и выпью молока.

И опять закроюсь в мире книжном.

 

ЧУДО

 

Лунный свет сквозь облака сочится.

Дождь прошел. И на душе легко.

Этой ночью пусть тебе приснится

Теплое парное молоко,

Пышный дуб, танцующие тени,

Дом с окошком, на дороге пыль,

Виноград, упавший на колени.

И на Галичьей горе ковыль.

Пусть тебе легко и просто будет

И с другими, и с самим собой.

Мир — несправедливое, но Чудо,

Мальчуган с разбитою губой.

 

ЛУКОВАЯ ШЕЛУХА

 

                                1

 

Надо признать: я совсем не принцесса.

Серая морось — слова.

Дождь, спотыкаясь, шагает по лесу,

Небо — его голова.

Страшно обжечься, подую на воду.

Тянутся шлейфом грехи.

«Лес, ты прекрасен в любую погоду»,

В уши шепчу — лопухи.

 

                                2

 

Радуга выткана сотней иголочек,

Трудятся сосны, гудят.

Дятел, стучишь? Разложи-ка по полочкам,

Все мне на небе простят?

Как хороши эти сосны смолистые,

С теплой и желтой корой.

Небо — высокое, радостна — истина.

Лютиков — солнечный строй.

 

                               3

 

Дикий чеснок, черемша неприметная,

Пьет дождевую росу.

Ты говоришь, подойдет к винегрету,

Ладно, домой унесу.

Мы измельчим огурцы и морковочку,

Свеклу, картофель и лук.

Ветер апрельский, ворвавшийся в форточку,

Тихо лежит на полу,

Отодвигает ладонями нежными

Луковую шелуху.

Я так хочу, чтобы было, как прежде!

Слышите там, наверху?

г. Липецк

 

Виктор Иванов

 

Корка хлеба

 

 

А утром ранним только рассвело,

Когда во сне еще дремали хаты,

Бомбить фашисты начали село,

В густых садах цветущее когда-то.

 

Они село бомбили, не щадя,

С землей равняя избы и сараи,

На все живое ужас наводя,

И этой пытке — ни конца, ни края…

 

На вой бомбежки выскочила мать.

Что делать ей, не понимая толком,

Нe в силах крикнуть, только застонать

Смогла она, сраженная осколком.

 

Собрав остатки материнских сил,

Отчаянно на сына бросив тело,

Но тот осколок в грудь ее сразил…

Закрыть родное так и не успела.

 

На все село остался лишь один

Из всех в живых четырех лет парнишка.

Стоял среди дымящихся руин,

Блуждая взглядом, как немой воришка.

 

А он стоял среди погибших тел.

Раскрыв глаза на зарево в полнеба.

Еще не понял, что осиротел,

Держа в руке ржаную корку хлеба.

 

Прижавшись к маме, как домашний кот,

Сухую корку, что слезой полита.

Он ей совал в полуоткрытый рот,

Не понимая, что она убита.

с. Рождественское

Воронежской области

 

Татьяна Кошкина

 

Уснул закат

 

Уснул закат, задернув полог.

Пролился бледный лунный свет.

Вечерний трепет, звуки, шорох

На протяженьи тысяч лет.

 

Каким был тот закат на Калке?

Каким был при Бородине?

Под Прохоровкой был он жарким,

Как все закаты на войне.

 

Алел при Ярославе Мудром

Под перезвон колоколов.

Русь озаряя светом чудным,

Играя блеском куполов.

 

Метался, пламенея красным,

В междоусобиц времена.

Зловещ, пугающ был при красных.

Как кровь, гражданская война.

 

Закаты — вечности посланье.

На протяженьи тысяч лет

Приходят, как напоминанье,

Как позабытой тайны след.

пос. Кантемировка

Воронежской области

 

Лунева Ирина

 

ИКОНА

 

Нет церковного звона —

Нет печальней судьбы.

Запылилась икона

Без горячей мольбы.

 

И акафист закрытый

У потухшей свечи.

Почему-то забыты

На столе куличи.

 

И молитвенник смятый

Под заросшим крыльцом…

Оттого виновато

Мы стоим пред Творцом.

 

Сердце сжалось от стона,

Над собой суд верша.

Запылилась икона,

Запылилась душа.

 

СЛИВА

 

Давно собрали урожай.

Деревья, скинув позолоту,

Махнули осени: «Прощай!»,

Вкушая зимнюю дремоту.

 

Но неприкрытые пока

Смотрелись голо, сиротливо.

А во дворе у верстака

Стояла маленькая слива.

 

На тонких веточках плоды

Повисли синими шарами

И пенье птиц на все лады

Струилось солнечными днями.

 

Сады заснежились. Ничто

Их не тревожило. Но где-то,

Сквозь серебристое манто,

Глазами слив смотрело лето.

г. Калач

Воронежской области

 

Зоя Комарова

 

Зеленая сказка

 

На зеленой страничке зеленую сказку хочу написать,

Потому что в апреле зеленые с неба слетают слова,

Если их на зеленую ветку в цепочку собрать,

То получатся строки зеленые, словно трава.

 

А потом, понемножку, зеленый построится дом,

И откроет все окна и двери зеленым ветрам,

И под лампой зеленой тихонько засветится в нем

Свет зеленый-зеленый, темнеющий чуть по углам.

 

А за круглым зеленым столом соберутся друзья,

И в глазах их зеленые искорки будут гореть,

И достанут гитару, ведь им без гитары нельзя,

Будут долго красивые песни зеленые петь.

 

Если кто-то другой, не зеленый сюда забредет,

Из какой-нибудь желтой, какой-нибудь синей страны,

Он увидит веселый, зеленый-зеленый народ

И подумает: «Господи, как же они зелены!»

 

А они зелены, потому что когда-то давно

Их свела и кружила зеленая жизнь-карусель,

И вселила в их души зеленое чудо одно,

И они зеленеют, когда наступает апрель!…

 

Потому что в апреле зеленые с неба слетают слова,

И деревья танцуют, качаясь в зеленом дыму,

И зеленая сказка в зеленых страничках жива и права,

Но ее до конца, может, осенью только пойму…

г. Борисоглебск

Воронежской области