Котлы Маннергейма

Советско-финляндская или «Зимняя» война 1939–1940 годов до сих пор во многом остается загадкой — тайной, завернутой в покров неизвестности. Так, например, мало кто кроме специалистов знает, что именно тогда в СССР впервые в боевых условиях применили радиолокационные станции. Первые серийные установки РУС-1 были смонтированы вдоль финской границы около Ленинграда.

Многие другие технические новинки, в том числе в области бронетехники, также обкатывались во время войны с Суоми. Это были саперные, химические, огнеметные танки и даже пращуры боевых роботов — телеуправляемые танки на базе серийных легких Т-26. Они применялись в феврале 1940 года при прорыве «линии Маннергейма». Достоверно известно о двух случаях подрыва телетанками финских дотов. При этом было потеряно 6 единиц данной военной техники.

Но речь сейчас пойдет не о них, а о мало освещаемых боевых действиях на огромном пространстве от побережья Ладоги до Лапландии и Ледовитого океана — в частности, о нескольких советских дивизиях, которые во время наступления угодили в окружение и варились в специфических для советско-финской войны «котлах», которые можно было бы назвать «котлами Маннергейма». «Линия Маннергейма» известна широко, а вот «котлы» — нет. Даже термин такой не употребляется.

Действия 14-й армии. Далекий Север

К началу военного конфликта между СССР и Финляндией северо-западную границу от Баренцева моря до Ладожского озера с советской стороны прикрывали три армии, входившие в состав Ленинградского военного округа. В Заполярье — 14-я армия, которую поддерживал Северный флот, в северной и средней Карелии — 9-я армия, севернее Ладоги — 8-я армия.

В Лапландии, то есть в арктической зоне, боевые действия были для СССР, пожалуй, самыми успешными во всей «Зимней войне» и сопровождались наименьшими для Красной армии потерями.

Там действовала вышеупомянутая 14-я армия, сформированная в октябре 1939 го­да и имевшая в своем составе всего три дивизии, которым были приданы несколько артиллерийских и гаубичных полков, а также бомбардировочная и истребительная авиация. Основная часть сил и средств этой армии предназначалась для отражения возможного англо-французского десанта, и этот десант не был больной фантазией советского руководства: как говорилось в ранее вышедшем в журнале «Подъём» материале, посвященном Финской кампании, в конце войны премьер-министр Франции Даладье объявил о готовности отправить на помощь Хельсинки 50-тысячный экспедиционный корпус. И экспедиционный корпус действительно был отправлен — правда, вдвое меньший, немного позже и не в Финляндию, а в соседнюю Норвегию. Высадился он в арктическом порту Нарвик, где действовал против немцев.

С финской стороны советским войскам в Лапландии противостояли лишь небольшие силы, и те без особых проблем выполнили поставленные перед ними задачи. Уже в начале войны войска 14-й армии, овладев полуостровами Рыбачий, Средний и городом Петсамо, закрыли Финляндии выход к Баренцеву морю, подаренный ей большевиками во время Гражданской войны в России. Затем они взяли под контроль всю область Петсамо (Печенга) — тоже подарок Ленина всецело буржуазному и контрреволюционному, по его же собственным меркам, финскому государству, и продвинулись вглубь территории противника до полутора сотен километров — глубже всех формирований Красной армии от Ладоги до арктических берегов в ходе этой войны. Причем советские потери убитыми на этом участке фронта составили 156 человек, а финские — 89. Что вполне «штатно» и даже «рамочно», поскольку наступающие войска, как правило, теряют вдвое, а то и втрое больше, чем обороняющиеся.

Части 9-й армии, южной соседки 14-й армии, углубились на территорию противника до 35–60 км. Однако фронтовая судьба их сложилась гораздо хуже.

9-я армия. Бои при Суомусалми и Кухмо

9-я армия должна была выйти на побережье Ботнического залива Балтийского моря в районе города Оулу, «разрезав» Финляндию в ее самой узкой части и лишив эту страну железнодорожного сообщения со Швецией, доставлявшей финнам оружие, боеприпасы, снаряжение и волонтеров из Европы и Северной Америки.

В рамках данного плана 163-я стрелковая дивизия РККА взяла поселок Суомусалми, но затем многотысячные финские подкрепления во главе с полковником Я. Сииласвуо перерезали ее коммуникации. 163-я оказалась в оперативном окружении. Командовал ею комбриг А.И. Зеленцов. Он сумел организовать оборону. Это был профессиональный военный с немалым опытом, дворянин по происхождению, поручик Русской армии, ветеран Первой мировой, имевший ордена св. Анны и Станислава за боевые отличия. Благодаря начальнику Генштаба РККА Б.М. Шапошникову Зеленцов в 1937 го­ду сумел избежать репрессий.

На помощь ему была отправлена 44-я стрелковая дивизия под командованием практически не имевшего боевого опыта комбрига А.И. Виноградова. Он лишь в 1936 г. получил звание майора, а уже в начале 1939-го руководил дивизией.

С 20 декабря 44-я, усиленная бронетанковой бригадой — более 15 тыс. человек и 40 танков, 120 орудий, сотни грузовиков и 4500 лошадей, — без организованной разведки и охранения растянулась по Раатской дороге на два десятка километров. Финны отрезали ее от советской границы и ударами с флангов стали рассекать дивизию на ряд мини-котлов, применив тем самым специфическую для «Зимней войны» тактику motti (фин. «поленья, вязанка дров»).

До Зеленцова части 44-й так и не добрались. Он организовал арьергард и под его прикрытием пошел на прорыв. По льду озера Киантаярви 163-я дивизия двинулась на северо-восток и вышла к границе СССР. В целом с начала боевых действий ее потери составили порядка 2605 человек убитыми, ранеными и обмороженными. По финским данным, потери 163-й были гораздо бульшими.

Командира разгромленного в ходе прорыва 662-го стрелкового полка этого подразделения Шарова и его комиссара Подхомутова арестовали и отдали под суд. Они «чистосердечно» признались во вредительстве и были расстреляны перед строем. Зеленцов же после войны получил орден Красного Знамени и звание генерал-майора. Он остался командиром дивизии, правда, уже другой, и погиб в Карелии 15 августа 1941-го в результате вражеского авианалета.

По окончании эпопеи 163-й дивизии финны бросились добивать 44-ю, которая осталась один на один с врагом. Существенное численное и материально-техническое превосходство не помогло, да и как: морозы достигали 40°С, а многие красноармейцы не имели зимнего обмундирования; боевые машины выходили из строя. Кроме того, снежные заносы и характер местности мешали их применять. Возникло угрожающее положение с продовольствием. Окруженных постоянно обстреливали мобильные отряды лыжников, снайперы и артиллерия неприятеля. Руководство подразделения потеряло управление войсками, и 7 января начался их беспорядочный отход, который перешел в бегство.

По данным штаба дивизии, только с 1 января потери соединения составили 4674 человека убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Оно лишилось почти всего тяжелого вооружения и боевой техники, 40 процентов вышедших из окружения бойцов были даже без винтовок.

Виноградова, получившего запоздалый приказ отступить, сохранив матчасть, что в сложившихся условиях было нереально, начальников политотдела и штаба 44-й Пахоменко и Волкова судил военный трибунал. 11 января 1940 года их расстреляли перед строем. Здесь не обошлось без одного из организаторов массовых репрессий в РККА при Ежове комиссара Мехлиса, присланного в 9-ю армию по указанию Сталина.

В 1990 году трибунал Ленинградского военного округа А.И. Виноградова реабилитировал.

А сынам Суоми в начале 1940-го досталось множество танков, орудий и минометов, автомобилей и лошадей, станковых и ручных пулеметов. Потери финской стороны во всей этой операции составили до 2670 убитых и раненых.

Одним из секретов двойного успеха финнов было то, что они, можно сказать, родились вместе с лыжами и могли свободно маневрировать своими силами, быстро перебрасывая их на десятки километров, тогда как советские войска являлись пленниками дорог: не могли оторваться от них из-за отсутствия у пехоты лыж и наличия массы различной техники, обозов и лошадей.

После боев в районе Суомусалми группа новоиспеченного генерал-майора Сииласвуо двинулась под Кухмо против 54-й горнострелковой дивизии комбрига Н.А. Гусевского. К февралю финнам удалось ее окружить, затем они рассекли район обороны подразделения на 8 частей. И хотя благодаря трофеям сыны Суоми были хорошо обеспечены артиллерией, 54-я продержалась до заключения перемирия. Но ее потери составили 6423 человека убитыми, ранеными и пропавшими без вести — 60 процентов штатной численности горнострелковой дивизии. Однако и финская сторона понесла большие, чем при Суомусалми, потери. Тем не менее, Гусевский по результатам командования дивизией во время «Зимней войны» аттестацию на генеральское звание не прошел и с должности командира дивизии в том же 1940 году был снят. Он пропал без вести после 18 августа 1941-го под Гомелем, командуя остатками попавшего в окружение стрелкового корпуса.

122-я стрелковая дивизия из состава 9-й армии продвигалась в направлении Салла. Хотя ее наступление и не достигло поставленных целей, она оказалась одним из соединений этой армии, которое смогло избежать окружения и тяжелых потерь в ходе «Зимней войны».

8-я армия. На Питкярантском направлении

Южнее 9-й армии действовали подразделения 8-й армии РККА. Они продвинулись на территорию Финляндии до 80 км, но после тяжелых боев были вынуждены отступить.

Больше всего досталось войскам 56-го стрелкового корпуса 8-й армии в составе 18-й и 168-й стрелковых дивизий. 30 ноября 1939 года в них насчитывалось 29 521 человек личного состава, 119 орудий и 46 танков.

168-я наступала вдоль побережья Ладожского озера в направлении города Сортавала, севернее продвигалась 18-я стрелковая. Последней была придана 34-я танковая бригада. К 12 декабря 1939 года это соединение смогло углубиться на территорию Финляндии на 60 км.

Но и 168-я, и 18-я стрелковые дивизии, и 34-я танковая бригада на рубеже 1939/40 го­дов также попали в финские «motti», пополнив собой «котлы Маннергейма».

18-я стрелковая дивизия вместе с 34-й танковой бригадой оказалась в окружении в районе Леметти с 27 декабря. Новый командующий 8-й армией, командарм 2-го ранга Г.М. Штерн, сменивший снятого с этой должности комдива И.Н. Хабарова, имел разрешение Ставки Главного Военного совета РККА при необходимости отвести окруженные дивизии. Тем не менее, он не отдал приказа об отходе, заявив, что «18-я… должна выдержать во что бы то ни стало».

Положение окруженных все более ухудшалось и стало совершенно отчаянным. 21 февраля 1940 года от комбрига С.И. Кондратьева, командира 34-й легкотанковой бригады, поступила шифровка: «Помогите, умираем голодной смертью».

Но окруженные так и не получили помощи извне. В ночь на 28 февраля они пошли на прорыв, однако были почти полностью уничтожены.

Накануне окруженным передали шифровку о том, что командир 44-й стрелковой дивизии Виноградов, комиссар Пахоменко и начальник штаба Волков расстреляны перед строем за то, что дивизия, попав в окружение, оставила боевую технику. Кондратьев, комиссар бригады Гапонюк, начальник штаба бригады полковник Смирнов и комиссар 18-й дивизии Израецкий в день прорыва застрелились в штабной землянке. Командир этой части, комбриг Г.Ф. Кондрашев, получивший ранение во время прорыва, 29 августа 1940 года был расстрелян. Реабилитировали его еще в декабре 1968-го.

К утру 2 марта 1940 года из окружения вышли 1555 человек, из них 225 больных и 1181 раненый. Таким образом, безвозвратные потери дивизии составили более 12 тыс. солдат и офицеров. Это было единственное соединение РККА, в ходе «Зимней войны» подвергшееся полному разгрому, граничившему с поголовным уничтожением. Его наградное знамя захватили финны, сняв с тела убитого при прорыве к своим начальника политотдела дивизии, полкового комиссара1 А. Разумова. Поэтому подразделение позднее расформировали.

После заключения мира советские войска вернулись в отошедший к СССР район, где оборонялась 18-я дивизия. Перед прорывом из окружения там были оставлены тяжелораненые бойцы, не имевшие оружия и не способные даже двигаться — не то что оказывать какое-либо сопротивление. Все они были уничтожены. Землянки, в которых находились раненые, финны забросали гранатами или элементарно сожгли, прикрутив беззащитных людей к нарам колючей проволокой. В них были обнаружены более 140 сожженных трупов со следами насилия: разбитые черепа, колотые раны и выстрелы в голову.

Картина зверств открылась и в районе гибели колонны прорывавшихся окруженцев. Это была печально известная «Долина смерти», в которой полегло 10 процентов общего числа погибших во всей Финской кампании.

Несмотря на то, что найденные там красноармейцы уже получили смертельные ранения, значительную часть из них финны прикончили выстрелами в голову или же добили прикладами. У многих убитых из огнестрельного оружия лица были искромсаны ножами, имелись рваные раны на теле, оставленные холодным оружием. Градус озверения у финнов явно зашкаливал. Похоже, что они просто не видели в противнике людей, то есть себе подобных. Так сыны Суоми показали себя «примерными» европейцами, в высшей степени «гуманными и цивилизованными».

Участь 168-й стрелковой дивизии была намного завидней. Ее части, окруженные в районе Салми-Кителя, занимали относительно большую территорию, что облегчало их снабжение по воздуху. Снабжалась она и по берегу Ладожского озера. Сражалась эта дивизия в окружении вплоть до заключения мира и доставила финнам массу хлопот. Отсутствие тяжелой артиллерии не позволило им уничтожить противника или заставить его сдаться, чтобы затем перебросить освободившиеся войска на Карельский перешеек и помочь в отражении атак на «линию Маннергейма».

75-я дивизия той же 8-й армии, наступавшая в районе озера Ягляярви, оказалась в полукотле. Однако полного окружения она избежала и еще 20–21 декабря 1939 года отошла на рубеж реки Айтоёки. Тем не менее, значительная часть ее вооружения досталась противнику.

В целом на этом — Питкярантском — направлении потери РККА убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести в период «Зимней войны» составили не менее 35 тыс. человек. Эти потери были наибольшими из понесенных Вооруженными силами СССР за всю Вторую мировую на фронте от реки Свирь до Баренцева моря.

Несмотря на них, СССР в 1940 году одержал победу. Напомню, что по Московскому мирному договору ему досталось 11 про­центов прежней территории Финляндской республики с городом Выборг, вторым по величине после столицы Хельсинки.

Однако цена победы, выраженная в человеческих жизнях, являлась непомерно высокой.

Станислав Витальевич Хатунцев родился в 1967 году в Воронеже. Окончил исторический факультет Воронежского государственного университета. Кандидат исторических наук. Преподаватель кафедры истории России ВГУ. Публиковался в журналах «Политический класс», «Москва», «Наш современник», «Подъём», «Посев», альманахе «Воронежская беседа», газете «Завтра». Автор монографии «Константин Леонтьев: интеллектуальная биография (1850–1874 гг.)», поэтического сборника «Факелы среди льдов». Живет в Воронеже.