Перистые облака
- 25.03.2019
* * *
Тихая ночь украшена
Звездным покоем весны.
Граждане спят уставшие,
Видят хорошие сны.
Там, где леса разбужены
Сладостным соком корней,
Лунное вяжет кружево
Переплетенье ветвей.
Легкая дымка тумана
Тянется от реки,
И первоцвет на поляне
Светится, как огоньки.
Сонные выкрики птицы
Не нарушают покой,
В таинстве ночи вершится
Судеб ответ роковой.
Русь моя! Переиначить
Нам ничего не дано.
Благословляя удачу,
В поле посеем зерно.
Годы пройдут. И на ниву
Выйдет неведомый жнец,
Нас и сильней, и счастливей,
Принявший русский венец.
А нынче на тропках месяца
Роса и светла и легка.
Тайными знаками светятся
Перистые облака.
* * *
Вы просили свободу и зрелищ,
Ибо хлеб был у вас на столе.
Вы Советами вдоволь наелись,
Жизнь обрыдла на русской земле.
Вас пленили Канары, Парижи,
Зашаманила сытость витрин.
Вам заморские гульбища ближе,
Чем задумчивость русских равнин.
Что ж, просите, берите, хватайте
Всеми членами ваших телес,
Предвкушая блаженство на сайте
Всех семи либеральных чудес.
Что ж, клянитесь в любви забугорью,
Призывайте Россию распять
За ее сострадание горю
И упорство за правду стоять.
Все пройдет. И истории ветер
Разметет весь ваш дом на крови,
Чтобы стало светлее на свете
От великого дара любви.
В КИНО
Фильм показывали про бедность,
И была в этой бедности бездна,
Из которой на миг не вылезти
Ни людской и ни Божьей милостью.
И сидели притихшие зрители,
Те, что это не просто видели,
А которые сами жили
В этой трижды проклятой были.
И когда обе бедности в зале
Словно встретились вдруг глазами,
Кто-то крикнул голосом твердым:
«Эй, механик! Какого черта
Ты завел нам эту обедню?
Покажи-ка лучше комедию».
* * *
Когда уснет великая Москва
Под тихую молитву снегопада,
Мне кажется, что ты садишься рядом,
В туманном свете зримая едва.
На голове больничный белый плат,
И сквозь халат видны худые плечи.
Я говорю: «Как рад я нашей встрече.
О как тебе, любимая, я рад!
Присядь поближе, прислонись к плечу,
Я обниму тебя и приласкаю…»
А ты уходишь тихая такая,
И тонкая, подобная лучу.
ОСТРОВ ВОЛЬНЫЙ
А. Бологову
Этот остров, похожий на парусник в дрейфе,
Над которым трепещут сигнальные флаги,
И живут здесь под питерским небом морпехи,
И не юнги уже, но пока что салаги.
Нам на завтрак дают чай и масло с полбулкой,
И увозит нас катер слесарить в Дзержинку,
И проходим мы строем по улицам гулким
С нашей юностью послевоенной в обнимку.
А на острове летними вечерами
Тренируем кто тело, кто разум, кто душу,
Чистим бляхи и пуговицы с якорями,
Чтобы флот представлять в увольненьи на сушу.
Нам терять еще близких и грезить влюбленными,
Все еще впереди: тупики и проспекты…
И палатка, укрытая тихими кленами,
Словно парус, еще не целованный ветром.
* * *
Печалью душу не тревожь.
Пусть в мире зыбко и тревожно,
Но ты поверь в святую ложь,
Что счастье все-таки возможно.
Верши свой путь, судьбу свою,
То воле следуя, то страсти.
Есть упоение в бою,
И в этом истинное счастье.
* * *
Ах, как слепит глаза отблеск свежего снега.
Вот опять обновила наряд свой зима.
Не далек и не близок мой путь до ночлега,
Тяжела и легка за плечами сума.
Что же было в пылающей дали закатной,
Где так просто и ясно рождалась судьба,
Где любил я случайного гостя, как брата,
И казалась не тесной отцова изба.
Мы входили в наш мир с безоглядностью детской,
Веря каждому слову и делу страны.
И ее называли мы гордо советской,
Понимая, что ей мы, как дети, нужны.
Что же стало?
Слова, будто листья осенние,
Потерявшие неба живительный свет.
Лучше молча растить то, что было посеяно
Той великой Державой на тысячу лет.
Лучше молча растить эти робкие всходы,
Что в глуши прорастают на русской земле,
Ничего не прося у лукавых народов,
Не щадя живота ни в бою, ни в труде.
Ах, как слепит глаза отблеск свежего снега!
Вот опять обновила наряд свой зима.
Не далек и не близок мой путь до ночлега,
Тяжела и легка за плечами сума.
* * *
Россия бродит, спотыкаясь
О юбилейные года,
И празднует, как будто каясь
За то, что сделала тогда.
И ищет новую дорогу,
Чтобы любезно угодить
И слугам дьявола и Богу,
Да и себя не позабыть.
Но все туманней над полями
И все темнее впереди.
Восток тревожит нас и манит.
И Запад — ранами в груди.
И Юг и даже Север вольный
Не обещают мира нам.
А может быть уже довольно
Глядеть Москве по сторонам.
А посмотреть державным оком
России в душу, чтоб понять,
Что путь наш — в жребии высоком:
За правду-матушку стоять.
За правду брошенного поля,
Где нет давно ни колоска,
И сиротливого до боли
Полуживого городка.
За правду русского народа,
Которая богатств важней,
За то, чтоб рос он год от года —
Хозяин на земле своей.
И обращаясь к светлой вере
В добро, в любовь, что высока,
Прекраснейшую из империй
Создать в России на века.
* * *
Может, снова повторится
В полуяви, в полуснах
Прилетающая птица
С черной бусинкой в глазах.
Протяну я ей ладони:
Притомилась? Сядь со мной.
Не спасешься от погони
Этой жизни роковой.
Лишь коснется и растает
В переменчивости дня.
Только бусинки оставит
На ладонях у меня.
Николай Васильевич Беседин родился в 1934 году в Кемеровской области на золотом прииске. Окончил Литературный институт им. А.М. Горького. Работал в институте ядерной физики, научно-исследовательских институтах, Госплане СССР. Автор 16 поэтических сборников, трехтомника «Избранное». Лауреат литературных премий имени Н. Заболоцкого, И. Бунина, А. Чехова, международной премии «Золотое перо». Член Союза писателей России. Живет в Москве.
