Под северным ветром

* * *

 Мне стыдно и тяжко;

Как туча я черен и страшен,

А ты как ромашка,

И взгляд мой тебе еще важен.

Взираешь на мир

Из-под крыльев отцовских, широких.

Еще я не Лир,

Но знаю отцов одиноких…

Смогу ль защитить тебя,

Девочка в мире продажном?

Где натиск и шторм,

А у нас лишь кораблик бумажный,

На коем словесности русской

Скупые глаголы,

Где греки сменили варягов,

А греков — монголы.

А взглянешь на Родину —

Грязи и крови по горло,

Сажусь на обочину…

Слякотно, сыро и голо…

Ступай же, лети!

Не озябни под северным ветром.

Я встал из земли

И лягу в следы твои — пеплом.

 

* * *

 Уткнется лошадь

Теплыми губами

В мое плечо,

Огромный глаз

Заполнен облаками,

Рекой еще,

Отцовским домом.

Лесом, ветром, ранью,

Десятком дач,

Моим лицом, слезами,

Русской далью,

Летящей вскачь.

 

ДОЧЕРИ

 

Ты свеча моей печали,

Ты пожар моих тревог,

Я в конце, а ты в начале,

Путь твой долог и далек.

Высохнут большие реки,

Тыщу раз умрет трава,

Но пребудут в человеке

Эти тихие слова —

Ты свеча моей печали,

Ты пожар моих тревог,

Я в конце, а ты в начале,

Путь твой долог и далек.

 

* * *

 Говори со мной попроще,

По-простому говори,

Словно птицы в дальней роще,

Задыхаясь от любви.

Словно матушка с младенцем,

Медсестра со стариком.

Говори, как если б с сердцем

Говорила ты тайком.

Мне ведь лишнего не надо,

Пусть по-русски льется речь,

Словно ручеек вдоль сада,

Сада райского сиречь.

 

* * *

 В избе есть печь и есть огонь в печи,

Щи на столе и горкой калачи,

Хозяйка пред иконами стоит,

И мне знаком ее крестьянский вид.

С таким обличьем, статью и умом

Была б женой — не думал ни о ком.

О чем так молит истово Творца?

Не замужем, на пальце нет кольца…

Тугая грудь сосцами ситец рвет,

К такой на руки отрок не пойдет,

Такую ищут царские гонцы,

И в честь ее поют стихи глупцы.

И я один из них. Ее волос

Касались только лепестки от роз,

Ее знал Рим, неистовый Тимур

Мычал в ее конюшнях, словно тур.

Судьба связала многих с ней по гроб,

Возьми любую из разбойных троп.

В ее следы впечатались уста

И князя, и кремлевского шута…

И лишь мужик ее не ставил в грош,

Шить заставлял тулуп из козьих кож,

В оглобли вместо лошади впрягал

Да вместо плетки матом погонял.

Она ж его то балует парком,

То самогоном потчует тайком!

 

ПЕСНЯ

 

Как звенит над общими столами

Милый сердцу русскому простор!

Наделила воля голосами

И деревню, и сосновый бор.

 

Вылетают в окна занавески

Как жар-птицы ярое крыло,

Не нужны из серебра подвески,

Если есть в гортани серебро.

 

От избы до полевого стана

Так поют крестьянки — не дыши!

И слеза блестит на дне стакана,

И роса блестит на дне души.

 

АРГАМАК

 

Скачет жеребец по кругу,

В яблоках крутых.

Ржанием зовет подругу

Иль читает стих.

 

Стелется по-над травою

Словно тень от крыл,

Зависая над землею

В паутинках жил.

 

Хлещет царственная грива

Как державный стяг,

Пересвистнулся игриво

С сусликами — страх.

 

Сжал Господь летящий ветер,

С громом спрессовал

И пустил гулять по свету,

Как девятый вал.

 

Просто в такт ударам сердца

Скачет аргамак…

И поэт, если вглядеться,

Пишет просто так.

 

* * *

 Любое слово — невпопад,

Молчит душа,

Как ночь равнины,

Как океанские глубины

Над Атлантидою молчат…

 

Когда не пишутся стихи,

Судьба страшней чужого флага.

Глядит на мир из-под руки

Белее смертника

Бумага.

 

ДОЖДЬ

 

Ветер срывается с горных высот

И, разогнавшись, у самой запруды

Гнет к урожаю засушливый год

Так, что в земле откликаются руды.

 

Липнет размытый российский пейзаж

К стеклам, когда вы в полях на машине

Давите, как на гашетку, на газ…

Женщине — дом, а дорога — мужчине!

Драгой гребет колесо колею,

Плещут у ног трехминутные реки.

Что же так ангелы плачут в раю? —

Тонут в слезах на земле человеки.

Мышцы набухли от страшных затрат

Силы, отпущенной в светлом спортзале.

Эй, баргузин, сдай немного назад,

Люди и кони устали.

 

ФОТОГРАФИЯ

 

Лесной поселок. В окнах Кама.

И у завалинки втроем —

Отец с сестренкой, рядом мама,

А я сбежал за окоем.

Вернуться в круг былой стараюсь,

Скользя по жизненному льду…

И все же, сколько не пытаюсь,

В тот объектив не попаду.

 

ШКОЛЬНОЕ ФОТО

 

На школьном фото, на крыльце тесовом

Спрессовано десятка три судеб.

В сапожках из кирзы, в мундире новом

Я впереди, как на подносе хлеб.

Тогда любой денек был ярче вспышки,

Которой нас фотограф ослепил.

И сопоставить смотровую вышку

С Олимпом — не хватало детских сил.

Иначе б знали — кто в бою погибнет,

Кто, как Чапай, до нас не доплывет.

А кто при жизни, словно лист, поникнет

И в никуда однажды забредет…

Я вырву белый клок из бороды,

Как омертвелый куст на склонах дальних.

Я до сих пор на фото впереди —

Все тот же школьник слов первоначальных.

 

ВЕРА

 

Я был в деревне — пастухом,

Ременный кнут стрелял, как парабеллум,

Козленок прыгал вслед за мотыльком,

Луг наполняя блеяньем и белым

Горячим пухом.

Снег и монастырь.

И козий сыр.

Из погреба настойка…

Овчинами завешана Сибирь,

В овчине тонет голосок ребенка.

Но помнит мир,

Как много лет назад,

Толпились пастухи перед пещерой.

Звезда сияла.

И младенца взгляд

Жизнь наполнял

Надеждою и Верой!

 

---

Игорь Николаевич Тюленев родился в 1953 году в поселке Новоильинский Пермского края. Окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А.М. Горького. Автор 19 сборников стихов и более трех сотен публикаций в отечественных и зарубежных изданиях. Лауреат многих литературных премий, в том числе Всесоюзного литературного конкурса им. Н. Островского (1988), премии им. Ф. Карима, премии Союза писателей России «Традиция», журнала «Наш современник», премии «Имперская культура» и др. Секретарь Союза писателей России. Живет в Перми.