Жизнь бесконечная
- 09.03.2023
ДЕТСТВО
Ища спасенья от беды,
Ты снова в детство загляни-ка.
Какие там шумят сады!
Какая зреет земляника!
В лугах у ласковой реки
Стеной разросся дождик спелый.
Траву скосили мужики,
А дождик — так и не успели.
Но чтобы высохли луга,
Трудолюбивый и летучий,
Он сам тогда сметал в стога
Свои разорванные тучи.
И свежесть каждого цветка
Все объяснит легко и просто.
Какое счастье, что пока
Еще мы небольшого роста!
И, босоногие, в поля
Вбегаем словно по ступеням.
И красоту свою земля
Нам открывает постепенно.
Душа наполнится сама
Избытком радостного вздоха.
…До земляники — три холма
Да поле сладкого гороха.
* * *
А ночь в деревне страшно хороша!
Вот именно, что страшно,
несравнимо
Ни с чем, и восхищается душа
Мистически-пугливо и ранимо,
Когда все звезды, сбившись в Млечный путь,
В созвездия рассыпавшись и розно,
Опустятся, посверкивая чуть,
И так глядят, таинственно и грозно,
Из врат разверстых вечной, мрачной тьмы,
И космос над деревнею клубится,
И не понять — где небеса, где мы,
И бездна дышит прямо в наши лица.
* * *
Вот фотографии военные.
На них, еще не убиенные,
На фоне дыма и огня
Заснята вся моя родня.
Они, кто ныне упокоены,
Все были пахари — не воины.
Хранит их память много лет.
А мирных фотографий нет.
* * *
Что яркого на родине моей?
Ни северных сияний, ни камней —
Блистающих под солнцем самоцветов,
Лишь череда закатов и рассветов,
Да слабое мерцание огней,
Да ласка зеленеющих полей.
Бледны туманы, хмур внезапный дождь,
И даже если день с утра погож,
То нет в природе нашей алых пятен.
И цвет осенний тоже деликатен.
Скромна картина красками, ну что ж,
Но серою ее не назовешь!
Цветет неброско что-нибудь окрест,
Сменяясь, как приметы здешних мест.
Ведь буйство красок скоро утомляет,
А наш пейзаж — он сердце умиляет.
Пожалуй, это — лучшее, что есть,
Он, как и хлеб, не может надоесть.
* * *
Не жду вестей, не жду гостей,
Хоть это дорого,
Но пробирает до костей
Озноб восторга
От тех рябин, чьи не таясь
Пылают гроздья,
От той земли, что пыль и грязь,
И плодородье.
От вещих птах, поющих тут,
Кривых завалин.
Все это родиной зовут —
Звучит банально.
Но здесь, где властвует простор,
Где труд до пота
И где рождается восторг —
Мне жить охота!
* * *
Я не пишу в стихах: «Россия».
Не будешь ведь родную мать,
Которая тебя взрастила,
Официально называть.
Но вот когда: «Откуда вы?» —
В чужой стране незло спросили,
То все сказали: «Из Москвы»,
А я сказала: «Из России».
АВГУСТ
В деревянном амбаре,
чей возраст амбарный немолод,
Где звезда выбирает, в какую прореху светить,
Запах свежего хлеба —
он только вчера был размолот —
И горшок молока, чтобы утром спросонья попить;
Где насыпаны яблоки — спелые, сочные — горкой,
Надкусила — и брызнул тягучий и пенистый сок,
Где полыни пучок на гвозде,
чуть привядшей и горькой,
Да сушеной черемухи полон в углу туесок —
Там уютнее спать и чудеснее утром проснуться,
Дотянуться рукой до сухой поседевшей стены,
И луча запыленного ласково пальцем коснуться,
И продлить расставание с летом, чьи дни сочтены.
* * *
Девушка пела в церковном хоре…
А. Блок
Женщина пела в церковном хоре…
Две-три старухи — какой там хор!
И церкви не было. Было горе,
Да гроб, да слезы, да чистый двор.
Да и не пели, а отпевали.
Попа не звали — в такую глушь!
Подругу ждали иные дали,
Не эти пашни, где пыль да сушь.
…И был там голос! Да, был там голос —
Не предназначен для похорон.
Как будто с телом душа боролась —
Так был наполнен и страстен он.
Женщина пела и всех роднила,
И всем живущим была своя.
И воскрешала, не хоронила
Звенящим: «Жизнь бесконеч-на-ая!»
* * *
Студеные волны проносит река,
И воздух осенний морозцем наперчен.
Просторно и вольно, и только слегка
Вдали горизонт перелеском очерчен.
Прекрасное время — пора для стихов.
Ищу вдохновенья, странички листаю…
На вспаханном поле, меж свежих стогов,
Грачи хлопотливо сбиваются в стаю.
Ни криков, ни песен, ничьих голосов,
Лишь тянет по ветру дымком с огорода.
Такому простору не надобно слов,
Без шума с людьми распростится природа.
А птицы над полем поднимутся вдруг,
Береза рукою взмахнет золотою —
И выхватит ветер тетрадку из рук,
Швырнет на костер с догоревшей ботвою.
— Ты просто постой, посмотри, помолчи,
Послушай шуршание листьев в овраге…
А над головою все кружат грачи,
Как черные хлопья сгоревшей бумаги.
* * *
Сияюще, слепяще, горячо —
Есть в осени особенность такая:
Потоками замедленных ручьев
С деревьев листья сонные стекают.
Кипенье в очистительном огне,
Потом полет! А после — грязь и сырость…
Как им легко! Но как же больно мне
Глядеть на их оторванность и сирость.
Под этот сток ладони поднести,
Наполнить их сухим, бесплотным жаром.
Я так хотела что-нибудь спасти,
А даже лист в горсти не удержала!
Но дивным светом дни озарены.
В природе ничему не будет тесно.
Когда-то ведь разделимся и мы
На черный слой земли
и белый свет небесный.
* * *
Дорога в поземке — река с поперечным течением,
Сугробы обочин — покруче любых берегов.
Вечерней порою все смыслом полно и значением.
Легко затеряться, исчезнуть средь этих снегов.
Ни звука, ни следа, и так далеко до чего-нибудь!
Но близко до неба. До ночи.
До крайних пределов души.
И видно, как свет незакатный спускается по небу
Туда, где спасенные души
пронзительно так хороши.
Там отблеск прощальный и мне обещает прощение.
Но все-таки, все-таки,
все-таки надо идти.
Хотя бы затем, что кому-то мое возвращение
Нужней и желанней, чем мне — окончанье пути.
* * *
Я задыхаюсь в городе, когда
Толпа гудит, грохочут поезда,
И чувство локтя — минус, а не плюс,
Пожалуй, я домой потороплюсь.
«В деревню, в глушь!» — не праздные слова,
Здесь воздухом проветрена молва,
Прохожих двое-трое — все родня,
Похожи — два-три века, два-три дня;
И на посту за створками окна —
Знакомый космос и родная тишина.
Нина Николаевна Стручкова родилась в деревне Погореловка Тамбовской области. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Работала в издательстве «Молодая гвардия», журнале «Очаг», в настоящее время — редактор журнала «Сельская новь». Автор трех поэтических книг, многочисленных публикаций в коллективных сборниках, альманахах, антологиях поэзии. Член Союза писателей России. Живет в Москве.
