Жить с открытым сердцем на юру

ДУША

Нет у тебя, человек, ничего,

кроме души.

Пифагор

 

Молчаливее стала душа,

Хоть в карман и не лезет за словом.

С каждым днем ей труднее дышать

В нашем мире суровом,

Где — обманутый люд и пустырь,

Где крестьяне — коняги терпимей.

Может в тульский уйти монастырь,

Куда сослан был Пимен?

В чем-то, видно, я сам оплошал…

Где былые и удаль, и смелость?

Из небесного выпить ковша

За любовь мне хотелось.

А теперь и эдем шалаша

Испоганили черным пиаром…

Очищается молча душа,

Как земля, что под паром.

 

ОЧИЩЕНИЕ

И дом Отца Моего

не делайте домом торговли.

Евангелие от Иоанна, гл.2

 

Для меня не фарс и не драма:

Как слетевшихся к меду ос,

Всех торговцев и скот из храма,

Возмутившись, прогнал Христос.

 

Что бичом — это дело вкуса,

Да и праведнику видней…

Вот такого бы Иисуса

К нам,

в страну,

хоть на пару дней!

 

ВОРОНЕЖ

Рот открыт — ладонью не закроешь:

Все же годы — в гору, не с горы…

Как живешь?

Как здравствуешь, Воронеж,

Соловей студенческой поры?

 

Помнишь хлопца с томиком Кольцова?

Не менял я кожу, как змея.

Я навек тобою окольцован,

Юность зарубежная моя!

 

НА ЮРУ

Друг!

Люблю донбасскую природу,

Где любой кустарник — старожил.

Степь да ветер — оттого я сроду

За чужими спинами не жил.

Звезды — рядом!

С головой — сугробы.

Вряд ли кто услышит, как ору…

Любишь волю — приезжай!

Попробуй

Жить с открытым сердцем на юру.

 

* * *

Огни манили птиц. Они

На юг летели, и бесстрашно

Врезались ночью в телебашню,

И разбивались об огни.

Навеки темень возлюбя,

Валялась птичьих тел громада…

Будь ярким каждый!

Но не надо,

Чтоб разбивались о тебя.

 

МОЛИТВА

Не выброшен мешок заплечный,

Хоть сердце екает в груди.

Все не поймет:

у нас и Млечный,

И путь последний — впереди.

И надобно расправить плечи.

Когда-нибудь досмотрим сны.

О, Господи,

как в окна плещет

Черемуховый шум весны.

Ребенок солнышко рисует…

И, занавески теребя,

Любовь,

я вспоминаю всуе

Двоих: и Бога, и тебя.

Лишь об одном молю я Бога,

Хоть не был праведником я,

Чтоб у жены моей дорога

Была длиннее, чем моя.

 

ДОМА

                       Маме Анне Степановне

Вот и степь, как в детстве, на ладони.

Укололось сердце невзначай —

Встрепенулся желтоглазый донник,

И ладошки тянет молочай.

Я им улыбаюсь как знакомым.

За нектаром с пчелами лечу.

И смеюсь,

а слезы в горле — комом,

Чтоб не разрыдаться, хохочу.

Головой верчу — не наглядеться!

Ох, и душно! Где ты, дождь грибной?

То ли степь запела?

То ли детство

Лихо заиграло на губной?

А тропинка вьется лентой пестрой

К старой шахте с ледяной водой.

Эх, живой бы мне…

Хоть пол-наперстка…

Я б увидел маму молодой.

 

ТРИ ДВОРА

Три двора, и ни света, ни связи.

Не услышат — кричи не кричи.

Листья кружат и падают наземь,

Да в округе полынью горчит.

 

Три старухи — как скифские бабы:

Пальцы — грабли, а лица — что медь.

Тихо молится каждая, дабы

Не последней в селе умереть.

 

* * *

                                 Борису Олейнику

Все выпито, пирог доеден,

И песни спеты вроде все:

И о любви, и о Победе,

И о нейтральной полосе,

А расходиться неохота,

Хоть ветер звезды потушил…

Еще осталось, видно, что-то

У всех на донышке души.

 

---

Владимир Федорович Черепков родился 1947 года в городе Артёмовске Донецкой области (УССР). Окончил филологический факультет Воронежского государственного педагогического института. Поэт. Пишет на русском и украинском языках. Член Национального Союза писателей Украины. Лауреат многих международных литературных премий: им. Г. Сковороды, им. К. Симонова, им. А. Фадеева, им. А. Тарковского, Всеукраинской литературной премии им. В. Сосюры, премии им. Л. Вышеславского. Награжден медалью Пушкина (Российская Федерация). Почетный гражданин города Артёмовска.