В предрассветной тишине

* * *

 

Ночь тонка, как паутина.

Скоро, скоро пробужденье.

Перекличкой петушиной

обозначились селенья.

 

Рассветает… Слепнут совы,

гаснут синие гнилушки;

просыпаются коровы,

пробуждаются лягушки.

 

Треплет сети воровато

рыба; берег волны ловит,

а над самой дальней хатой

небо солнышком морковит.

 

ФАНТАЗИЯ, НАВЕЯННАЯ

ФИЛЬМОМ А. ТАРКОВСКОГО

«АНДРЕЙ РУБЛЕВ»

 

…Вот, кажется, корабль поднимется

и в воздухе зависнет глыбою,

и с якорей лениво снимется,

и поплывет гигантской рыбою

 

в страну, доселе неизвестную,

как дирижабль доисторический,

распугивая рвань окрестную

виденьем сумрачным, языческим,

 

бросая тень на рощи светлые,

луга, нехитрые построечки,

На Русь святую, безответную,

заснувшую, как в люльке-коечке.

 

СТЕПНОЙ ПОГОСТ

 

Утренней рощи не потревожив,

нить паутинки с ветки сниму.

Знает, наверное, кто-нибудь все же,

как хорошо мне в полях одному.

 

Так далеко я, что даже не слышу

стука вагонных колес за рекой.

Кто-нибудь спросит: «Бывает ли тише?»

Тише, наверное, — вечный покой.

 

Частью природы со временем ставший,

(сколько их здесь вдалеке от жилья).

Старый погост — островок среди пашен,

символ смиренного небытия.

 

Ни маяты, ни житейской докуки,

надписей слезных, бумажных цветов.

«Где ваши дети? Где ваши внуки?» —

тихо спрошу. Не ответит никто.

 

Вот это место, где связь поколений

на судьбоносной стезе прервалась…

Словно в бою мы и ждем подкрепленья:

пусто в наушниках — прервана связь.

 

Стерло следы поколенья ветрами,

смыло дождями — остался погост.

Сколько же стоит вечная память

здесь, среди этих корявых берез?!

 

СОВКИ

 

                      Она боялась ночных бабочек

 

В серебристой пудре власяницы,

рунами украшены крыла.

Бьются крутолобые «ночницы»

в зеркало, в буфет, о край стола.

 

— Девочка, да что ты видишь в них,

пойманных в объятья абажура?

— Тени их, мохнатых и слепых

на стене.., как в саванах фигуры.

 

Страх необъяснимый наших близких

нам, обычным людям, не понять.

Тонкий мир невероятно близко,

на ночь бы его не поминать.

 

Форточку захлопнувши в досаде,

выдворил непрошенных гостей я.

Но услышал вновь движенье сзади…

к счастью не услышанное ею.

 

У ПОКРОВСКОЙ ЦЕРКВИ

 

Из скопленья людей,

из скопленья страстей,

из скопленья скоплений

меня, подняли Отчие руки

и здесь опустили,

у Покровского храма,

на старые эти ступени.

День апрельский стоял

в моросящей серебряной пыли.

 

Служба кончилась,

дворик церковный пустует.

Еле слышно от стен

отстает голубая известка.

Не за чью-то ли жизнь,

проведенную словно впустую,

на березовых листьях застыли

прозрачные слезки?

 

Не за чьи-то ли души,

живущие будто бы кстати,

заодно с пешеходами,

вновь проходящими мимо…

В этой церкви молились

и молятся о Благодати.

И, быть может, лишь этим

мы все в этом мире хранимы.

 

То ли кажется мне,

то ли въяве — от храма свеченье.

А на небе темнеющем —

гроз громоздящихся битвы.

Что есть подвиг? —

Поступок? Порыв? Вдохновенье?

Или изо дня в день,

целый век —

пребыванье в смиренной молитве?

 

* * *

 

Строчка ушла, но приходит опять,

не прозевать бы ее, а поймать,

 

строчку, как ящерку, между стеблей

на зеленеющей майской земле!

 

Вот под ладонью она, и в руке,

и на сияющем белом листке.

 

И уж не строчка, а ветка она,

в липкие листики облачена.

 

Вот под собой она чувствует ствол,

он опустился и в землю ушел,

 

корни пуская в кромешную тьму,

в поисках пищи душе и уму.

 

ПОСЛЕДНЕЕ УТРО

 

Наяву? — Не наяву,

только будто слышится:

ветер трогает листву,

и листва колышется.

 

В предрассветной тишине,

в синеве таинственной

одному не спится мне

и моей единственной.

 

Пискнет птаха за окном —

и опять молчание…

Под глубоким мирным сном

и мечты, и чаянья.

 

Может быть, мы тоже спим —

нету стен прокрустовых —

иль в безвременье висим,

лишь друг друга чувствуя?

 

Может быть, нас вовсе нет —

лишь воспоминания

из далеких юных лет

за чертой сознания…

 

---

Борис Иванович Николаев родился в 1955 году в поселке Верхние Озерки Воронежской области. Окончил Воронежский сельскохозяйственный институт. Работал в проектных организациях Воронежа. Публиковался в региональных изданиях. Автор книги стихов «Поэт и муза». Лауреат ряда областных поэтиче­ских фестивалей и конкурсов. В настоящее время живет в Каменной Степи Воронежской области.