По камешку

* * *

 

Индивидуально не реально

храм возвести, ну разве хижину…

Крест золотой в деревне дальней,

давно забытой властью, вижу.

 

Люд небогатый по рублишку

собрал, по камешку сложил.

Как празднично белеют вишни

среди отеческих могил!

 

И колокольный звон просторы

надеждой наполняет, верой.

И не толпой — народом скоро

мы станем…

                 Может быть…

                                      Наверное…

 

* * *

 

Случайности уже страшат.

Неторопливость раздражает,

И дождь осенний спать мешает,

И, кажется, часы спешат.

 

Наверно, потому больней

Я радость чувствую чужую

И не завидую — ревную! —

Веселых и беспечных — к ней.

 

Как будто тайную вражду

Ведут душа моя и разум.

Она: — Отдай все людям сразу.

Он: — Отдавай, я погляжу…

 

СТИХИ ТАНЕ

 

                            1

 

Растворяются, словно дым,

годы, горстка осталась всего-то.

Ты запомни меня таким —

улыбающимся беззаботно,

беспечальным и безмятежным,

безрассудным, хранящим нежность

для тебя, для тебя одной,

повстречавшейся в день золотой

поздней осени, когда, помню,

хризантемы в садах белели,

и тогда-то я только понял,

что любовь есть на самом деле.

 

                            2

 

Если болью исходит душа —

и не высказаться, не выплакаться,

хорошо листвой пошуршать,

с тем, что грудь разрывается, свыкнуться.

 

По тропинке в старом саду

я бреду, понимая не очень,

для чего и куда иду.

А трава росой мироточит.

 

Может, это Бог обронил

серебристые капли-жемчужины,

чтоб его я благодарил,

что кому-то и дорог и нужен.

 

* * *

 

Вот за плечом он, над плечом.

Вот говорит, вернее, шепчет:

— Да не жалей ты ни о чем,

к тому же, время душу лечит.

 

Он истины твердит такие —

банальнейшие, прописные,

известные давным-давно.

Но слушаю я все равно.

 

Наверно, потому что голос

похож на мамин, спать когда

меня укладывала в детстве —

запомнил это навсегда.

 

Быть может, ласкового слова

и не хватало одного,

чтоб жить начать как будто снова.

Спасибо, ангел, за него!

 

УРАНОВЫЙ РУДНИК

 

Опять рассвет, похожий на порез,

по склону свет кровавый разливает,

как будто бы горит осенний лес.

Округа спит, вернее, досыпает.

 

Здесь в недрах мерзлая земля хранит

руду — начинку бомб неумолимых.

Но и она покуда тоже спит

и не страшна для милых и любимых.

 

— Чтоб защищаться, надо, — нам твердят, —

взять у природы то, с чем непременно

страна сильнее станет…

                                         Да, наверно…

Ну а рассвет, похожий на закат,

пульсирует, как рана, алой пеной.

 

* * *

 

Занимается утро.

Опарой заря поднимается

За рекой, по-над лесом.

На взгорке былинный костер

То померкнет, то снова, воскреснув, ожив, разгорается, —

И светлеет, яснеет прохладный осенний простор.

 

О как ломит виски!

Тишина их сдавила до боли.

И слезятся глаза, если долго смотреть на огонь,

На бескрайнее, к небу всходящее синее поле,

Где без всадника скачет есенинский розовый конь.

 

---

Валерий Николаевич Черкесов родился в 1947 году в городе Благовещенске Амурской области. Автор двадцати книг поэзии, прозы, публицистики, произведений для детей. Стихи публиковались во многих столичных и региональных журналах, альманахах, сборниках, антологиях. Лауреат Всероссийской литературно-театральной премии «Хрустальная роза Виктора Розова», Международной литературной премии «Прохоровское поле», дипломант IV Международного славянского литературного форума «Золотой Витязь». Член Союза писателей России. Живет в Белгороде.