В пространстве, что разбито, как стекло

* * *

Дни походят один на другой:

Монотонней, рассудочней, строже.

Мы не стали друг другу дороже

Этой жгучей злорадной зимой.

 

Небывалое солнце взошло.

С неба валятся снежные хлопья,

Низко падать — привычка холопья,

Снег таит, а не тает. Тепло…

 

Нам ниспущена свыше зима,

Чтобы выбелить грешные мысли,

Гнется радужное коромысло,

И сугробов полны закрома.

 

Прогоняя февральские сны,

Скинет снег и расправит иголки,

Снова став и надменной, и колкой,

Корабельная мачта сосны.

 

Вот и я, в бесприютность смотря,

Взглядом лед на стекле выжигаю.

…Как союзница близкого мая,

Мне навстречу светает заря…

 

У природы свое ремесло —

Завершать, начиная сначала…

Я сегодня любовь проморгала

Так легко, что до слез тяжело!..

 

* * *

Чураюсь собственного смеха,

Смятенна — ни добра, ни зла.

Мое обманчивое эхо —

Роса и мгла.

 

По маргариткам, горицветам,

По заговорам бытия

Приду в люпиновое лето,

Где ты и я…

 

И яблочные плодопады

Биенью сердца в унисон,

И, робкие, украдкой, взгляды —

Дурманный сон.

 

И жизнь сквозь этот морок снится,

Искрится в обморочной мгле…

И лунная роса на лицах

И на земле.

 

Ко мне идешь ты — неужели? —

Сквозь череду своих побед,

Где от постели до постели

Лишь лунный свет

 

И в укоризненной улыбке

Кривится блеклый серп луны…

Все упованья и ошибки

Обнажены.

 

Смятенье разбавляя смехом,

Спасаться от добра и зла?..

Нам расставанье не помеха —

Роса и мгла.

 

* * *

Повинную голову меч не сечет!

Кровавая выдалась зорька —

Постичь непреложный житейский расчет.

Сердешный мой, что же так горько?

 

И день понесется сорвиголовой

По диким степям-бездорожьям.

Не каждое слово — удар ножевой —

Излечишь целебною ложью.

 

Степняцкие ветры, лихие мечи

Упрятаны в ножны земные…

Ну что ж ты, сердешный, в сторонке молчишь,

Решив повиниться впервые?

 

С улыбкой смиренной идущий на казнь,

Не жди воздаяния — в слове!

Твою беспощадную чуя приязнь,

Я меч свой держу наготове.

 

Спокойно сижу у холодной реки,

Смотрю, как дрожат золотые

Кувшинки речные, вдеваю в крючки

Рыбацкие лески простые.

 

Мне льстивые вражьи повадки видны

В цветении болиголова…

Я чаю под вечер с речной стороны

Урочного часа улова.

 

* * *

В России скучной жизни не видать,

То бьем, то пьем, по новой наливая,

Умеем с пылом, с жаром наподдать,

А если не добьем — перебиваем!

 

Подхваченный стихийною волной,

Поддавшись разгуляю в росном поле,

Народец залихватский и шальной

Боль терпит до потери чувства боли!

 

Который век выписывает дождь

Стальной автопортрет в небесной раме,

То Белобог, то князь, то царь, то вождь,

То сам Христос мелькнет за облаками…

 

…Лишь избранным почувствовать дано,

Что Крыма не бывает без Нарыма…

Россия — верея, веретено,

Что вьется сквозь века неутомимо.

 

Очередной опасный поворот…

Мы снова на краю, но может статься,

Что человек заоблачный придет,

Чтоб с небом на земле не разлучаться!

 

Мы ждем его уже который год,

На взятки гладки, с недругами квиты.

Ведь если он однажды повернет,

На Русь идеша — нас, хмельных найдет —

Отъявленных, отпетых и отбитых.

 

* * *

                                                        Я.С.

Знаете, как закаляют клинки —

Чудо стального металла?

Медленным отжигом с быстрой реки,

Огнем и водою талой…

 

Пусть он отражает речную гладь,

Чтоб вдребезги раскололась…

Чтобы умел на лету рассекать

Ветер степной — конский волос.

 

Но что же победней: кровь или сталь? —

Сердце рванется навстречу

Клину кинжальных летающих стай —

Пламенных противоречий.

 

Небо и землю сжигаю дотла,

Поле и лес заклинаю:

Только бы снова сплотить нас смогла

Кровная сила стальная!

 

В омутном плеске реки молодой,

Там, где не ведают брода,

Лишь покачнется клинок над водой —

Сердце уходит под воду…

 

* * *

Божия милость резка

Правда — не темная копоть.

Шип от сухого бруска

Впился занозой под ноготь

 

И поперек, и повдоль

Ноет, кровит, нарывает,

Но через жгучую боль

Вновь ощущаю — жива я.

 

Так же, наверно, в душе

Ноет заноза-приблуда,

А исцеленье уже

Уподобляется чуду?

 

Злобным занозным речам

Верится волей-неволей.

Свойственно слову крепчать,

Душу ужалив до боли.

 

Чтобы сквозь боль и огонь

Пришлого, подлого, злого

Солнцем сочиться — лишь тронь! —

В жизненных сотах медовых.

 

* * *

В пространстве, что разбито, как стекло,

Где крошатся осколками уступки,

Люблю тебя надсадно и светло,

Люблю тебя безвыходно и хрупко.

 

Кольцо на скупку отдала в ломбард,

Но это вряд ли что-нибудь изменит.

Ему и скупщик, кажется, не рад,

Определяя трехгрошовый ценник.

 

У скупщика спрошу, почем талант —

Непрошенное в мире достоянье!

И ясень, надорвавшийся атлант,

Мне лист протянет словно подаянье.

 

Забыться, никогда не помнить зло,

Не ранить мир улыбчивостью колкой.

Грусть привечать азартно и светло,

Ступать легко, танцуя на осколках.

 

Предвидя все земное наперед,

Не спрашивать — за что, за что мне это?

Любить светло за то, что все пройдет,

А то, что не пройдет, — то станет светом.

 

---

Карина Константиновна Сейдаметова родилась в городе Новокуйбышевске Самарской области. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Публиковалась в журналах «Наш современник», «Москва», «Роман-журнал XXI век», «Невский альманах», «Дон», «Русское эхо», «Родная Кубань», «Волга XXI век», «Простор» (Казахстан) и других. Автор поэтических сборников «Позимник», «Соборный свет». Лауреат поэтической премии имени Юрия Кузнецова журнала «Наш современник». Член Союза писателей России. Живет в Москве.