Жизнь предсказуема только слегка

Писатели Казахстана в журнале «Подъём»

 

ФИЛОСОФИЯ ПУТИ

 

У каждого из представленных в этой подборке авторов за плечами — груз лет, каждый имеет свой почерк. Сходство лишь в одном — желании через творчество изменить мир к лучшему, начиная с себя.

У Маргариты Ивашиной, педагога по образованию, мелодика стиха настроена на интимность и камерность. Сергей Ерошенков стихах больше публицист. Татьяна Мирошникова исполняет под гитару чужие песни, но и сама не чужда поэтической лире. Ее стих легок, светел и музыкален. Вадим Син любит Николая Гумилева, старых китайских поэтов, Омара Хайяма. От последнего, видимо, — тяга к малым формам. Музу Игоря Алексеенкопитает чистейший источник — русское Православие. О чем бы он ни писал, лик Христа неизменно стоит над ним. Стихи Николая Кульгускинавнешне не броски, но как-то по-особому доверчивы.

Все те, кого я здесь назвал, успели отметиться в виртуальном пространстве Интернета. На журнальных страницах — у них дебют. А в слове «дебют» спрятано много понятий. Самое главное из них — надежда. Она светит, она торопит в путь, она не дает покоя.

 

Евгений ТИТАЕВ,

руководитель литературного объединения

«Иртышские огоньки», г. Семей

 

Маргарита ИВАШИНА

 

В МОЕЙ ЗИМЕ…

 

В моей зиме тебя не станет…

Не оттого, что холода,

Не оттого, что кто-то манит, —

Ты просто не придешь сюда.

В каморке горя и тревоги

Нет места даже для двоих,

И сметены туда дороги

Ветрами слов и слез моих.

За бурей крик мой не услышишь,

А я с молитвой буду ждать.

Я буду помнить, как ты дышишь.

А ты… не станешь ты искать.

И, миновав года и скалы,

На стертой грани давних слов

Поймешь, как бесконечно мало

С моим лицом одних лишь снов.

 

Сергей ЕРОШЕНКО

 

* * *

Все пройдет, все пройдет…

Сокрушаться об этом не надо,

Огорчаться не стоит —

Ведь это закон естества:

Жаркий солнечный полдень

Сменяет ночная прохлада,

А с осин и берез

в сентябре опадает листва.

 

Все идет чередом,

Все расписано в жизни по срокам,

Если что-то ушло,

То зачем мы об этом скорбим?

Пусть опавшие листья

Уносятся горным потоком,

Чтобы новой весной

Было где распускаться другим…

 

 

Татьяна МИРОШНИКОВА

 

* * *

Жизнь предсказуема только слегка,

Самое разное может случиться.

Все перемелется, будет мука,

Белая, высшего сорта мучица.

 

С этой мукой заведем куличи,

Сладкие, сдобные, нам в утешенье.

Что ж ты подавленно, горько молчишь?

Разве не радует щебет весенний?

 

Разве не чудо, что в небе большом

Плавно скользят облака, словно лодки?

Живы покуда мы — все хорошо.

Век у несчастий, поверь мне, короткий.

 

Этот безумный, зарвавшийся мир

Создан по принципу «стая на стаю».

Нам бы во всем оставаться людьми,

В сердце обид и долгов не считая.

 

Тайные клады души открывать —

Те, что обыденность делают краше.

Слышишь, скрипят и поют жернова?

Это несчастия мелются наши.

 

КРАШЕНКИ, ПИСАНКИ…

 

Давно забыты времена

(Ведь два столетия прошло),

Когда седая старина

Творила диво-ремесло.

 

Во дни Великого поста

В руках искусных мастериц

На свет рождалась красота

Чудесной росписи яиц.

 

В каких заветных сундуках

Секреты росписи лежат?

Быть может, в старческих руках

Святой и давний тот обряд?

 

Лучинка, краски, воск, игла

На службе тех искусных рук.

Молитва добрая текла

Под своды келий и лачуг.

 

Не день, не два, а долгий срок,

На скорлупу кладя узор,

Неспешно, за витком виток,

Трудились руки, глаз остер

 

У мастериц. А свет свечи

Неярок был — изба слепа.

Волшебной сказкою в ночи

Преображалась скорлупа.

 

А нынче просто все у нас —

Наклейка-пленка, кипяток.

В том мало радости для глаз.

И я, купив яиц лоток,

 

Достану краски и иглу,

Свечу из воска, спицу, нить,

Воздав традициям хвалу,

Начну художество творить.

 

Пусть много времени прошло,

Склоню главу пред стариной.

Рисуй, тончайшее стило,

Орнамент, выдуманный мной.

 

 

Вадим СИН

 

* * *

О, мудрый император, ты запретил умельцам

Нефрит тончайший, нежный испытывать резцом.

Что к красоте прибавить, впитаешь только сердцем,

И дух ее и тайна не познаны умом.

 

* * *

На окнах — серебряные акварели,

Их автор — природа, но подписи нет.

Коснешься — растают снежные ели,

В горах безымянных погаснет рассвет.

 

* * *

Там — ключ простой, а здесь — Святой,

В нем больше Веры, больше сил,

Но пил я из простого в зной,

И, как Святой, простой целил.

 

* * *

Сквозь огненный лес летит рыжий сеттер

К болоту уток встречать.

А я не спешу и слушаю ветер.

Сюда я пришел помолчать.

 

 

Игорь АЛЕКСЕЕНКО

 

* * *

Когда тонули души в кумачах

И погибали в телогрейках серых,

На немощных старушечьих плечах

Русь вынесла свою святую веру.

Тернистый путь заступницы прошли,

За целый мир скорбя под образами,

И каждый храм поруганной земли

Омыт простыми бабьими слезами.

Клонились долу острые штыки,

Молчали виновато жерла пушек,

И расступались грозные «сынки»

Перед любовью простеньких старушек.

Не доставало злобы палачам

Дерзать на материнские седины.

Воздайте честь их тоненьким свечам,

Воспойте славу их согбенным спинам!

Они взошли на тысячи голгоф,

И тихий этот подвиг не измерить.

Благословенна память их шагов.

Да даст Господь и нам так свято верить!

 

* * *

Осенняя есенинская грусть

И молчаливо-синее раздолье,

Люблю тебя и знаю наизусть,

Земли моей цветное разнополье.

Брожу один по брошенным местам,

Под шепот трав и родников моленье,

И так светло, как будто длань Христа

Легла на мир невидимою сенью.

 

 

Николай КУЛЬГУСКИН

 

* * *

Ель зеленую в июне

Будто снегом занесло,

Гонит, гонит баба Дуня

По асфальту пух метлой.

 

И ворчит на шалый ветер

И на тополь-великан:

«Перестаньте, пожалейте…

Забери вас всех шайтан.

 

Сговорились оба, что ли,

Сыплют бабушке назло,

Снова вздуются мозоли

На руках тугим узлом…»

 

А пушинки, как снежинки,

В танце кружатся над ней,

На платок, халат, на джинсы

Налипают все сильней.

 

Нет, не справиться старушке,

Да и сила — уж не та,

Сбила белую опушку,

Проворчала: «Маета…»

 

И по узенькой аллее

Мимо дома побрела…

Только плечи все белели,

Превращаясь в два крыла.

 

————————————————