Ласточкино гнездо
- 30.07.2017
* * *
Позабудь хотя б на миг о жажде,
Белый свет испив, как молоко.
Уходи туда, где солнце жарче
И сильнее сердца моего.
Безоглядно, ни о чем не споря,
И уже спокойно и легко,
Уходи туда, где зелень моря
Бесконечней взгляда моего.
И — покуда день пригож и светел,
И — доколе ты светлее дня,
Уходи туда, где даже ветер
Трепетней, чем губы у меня.
Уходи — туда, где на просторе
Золотится солнце в вышине,
Где тебе ни ветер и ни море
Ничего не скажут обо мне…
* * *
Какой портной в пресветлой горенке
Под шорох ветра и планет
Смог без сучка и без задоринки
Сшить воедино этот свет,
Соединить сиянье месяца
И синеву звенящей мглы…
Посмотришь — жизнь твоя поместится
На острие его иглы.
* * *
Потаенное небо вишневого цвета
Разольет осторожно — волна за волной —
Теплый чай утонувшего в зелени лета —
Терракотовый, терпкий, тугой, травяной.
Что за тени толпятся за нами, пугая?..
Ничего ты не скроешь: таи — не таи…
Как горьки на беспечных губах, обжигая,
Родниковые, глупые слезы твои.
Улыбнись! — и не будь так строга и предвзята.
Уходя, я навек забираю с собой
Глаз бесценных твоих акварельную мяту,
Смолянистый чабрец, золотой зверобой.
ВЬЮНОК
Цепляясь за щебень, лежащий у ног,
За черную грязь просмоленного бруса,
Под самые рельсы подсунул вьюнок
Свои граммофонные белые блюдца.
И дружно плетется зеленая нить,
На свет прорываясь из сумрачной глины,
Пытаясь обвить, задушить, окрутить
Железки и насыпь тщетой паутины, —
Хватается, тянется с разных сторон,
Цветками и листьями живописуя
Дорогу, но каждый молчит граммофон
И музыку вынужден слушать чужую…
КОЛОДЕЦ
То ли туча черна, то ли сердце саднит.
Скользкий берег крапивою жжется.
На раките сухой сиднем ворон сидит, —
Ждет-пождет, да никак не дождется…
И густеет туман, не оставив следа,
Поднимаясь все выше и выше…
Не спеши, неуемная птица, куда
Ты ни глянешь — везде поживишься.
Сыт и пьян ты судьбиной своей кочевой:
Раздался, хоть бери и — на вертел…
Я и раньше тут черпал воды ключевой,
Но тебя что-то здесь не приметил…
Не косись — ты меня не возьмешь на испуг.
Вот напьюсь, да пойду восвояси…
Но скажи — что за кости белеют вокруг
Средь лихого бурьяна и грязи…
И колодец просел, и пожухла вода:
Зачерпнешь и — не смеешь напиться.
То ли я был другим, то ль и вправду — тогда
По-иному бежала водица…
* * *
Ты приходишь дождем, ты себя не жалеешь совсем.
Ты становишься явью, окутанной терпкими снами.
Но, чем ближе хотим мы друг к другу приблизиться, тем
Все безбрежнее пропасть невольно встает между нами.
И, как будто, пульсируя, дни обращаются вспять,
Оплывая тягучей водой по иссеченной раме,
И, когда я к тебе прикасаюсь — опять и опять
Разрывается небо, утробно играя громами.
Ты приходишь дождем, неразрывной сплошной пеленой,
Ты смываешь ту ложь, что минувшие годы не смыли,
А когда исчезаешь — вокруг растекается зной,
Оставляя меня задыхаться в потерянном мире.
Но мне страшно тянуться к тебе, преступая черту,
Чтоб прильнуть, чтоб уткнуться незряче в продрогшую шею,
Чтоб не видеть в зрачках твоих трепетных ту пустоту,
Что собою заполнить уже никогда не сумею.
* * *
Бывают дни пронзительного счастья,
Когда уже почти сойдя на нет,
Душа не разрывается на части,
Но воедино связывает свет,
За тенью жизни — призрачной и длинной —
Скрывает и безверие, и зло,
И трещины замазывает глиной,
Как ласточка разбитое гнездо.
* * *
Опять приходишь ты, ступая
Невнятно, кротко —
Поэзия, — моя скупая,
Чужая тетка.
Что нам делить с тобою?.. Горек
С любого бока
Твой хлеб, и только тем и дорог,
Что он от Бога.
И грустно знать, что дар твой странен,
Спрос — не лоялен,
А гений Игорь Северянин —
Не гениален.
* * *
Судьба завяжет в узел нить —
Руби с плеча, не то
Дашь повод, чтобы говорить
О том, что ты — никто.
И чтобы не сгущался мрак —
Прочь из привычных ниш!
Не смей молчать! — лишь только так
Ты имя сохранишь.
Да не совьет змея гнездо
В душе, где Божий знак,
Пусть даже если ты никто
И звать тебя никак.
* * *
Пусть холодная тень пробежит по судьбе,
Но лишь станут прочней нас связавшие нити.
Как легко каждый миг вспоминать о тебе —
Невесомой, как летнее солнце в зените.
Эти дни, словно сны пролетают, и в них
Остается надежда сияющим следом.
Как легко о тебе вспоминать каждый миг
Бесконечного дня, осиянного светом.
Не хочу ничего забывать и менять.
Не прервется горчащая память живая.
Как легко каждый миг о тебе вспоминать,
Нити солнца в волшебный клубочек свивая.
* * *
Мы можем не видеться днями,
Но все же — по-детски ясны,
Кружат над твоими полями
Мои новогодние сны.
И мне их хватает с лихвою,
Когда, засыпая на миг,
Я кутаюсь в жаркую хвою
Декабрьских объятий твоих.
Сквозь снег — запашистый, как ландыш,
Бенгальский горит огонек,
И хрупко мерцают гирлянды
Печалям моим поперек.
Но где-то за белыми снами
Лежат, как начало пути,
И жизнь, что прошла перед нами,
И поле, что не перейти.
Владимир Евгеньевич Сорочкин родился в 1961 году в городе Брянске. Окончил Брянский технологический институт, Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А.М. Горького. Работал на производстве, в издательских организациях, журнальном бизнесе. Главный редактор альманаха «Литературный Брянск». Публиковался в журналах «Москва», «Наш современник», «Молодая гвардия», «Юность» и др. Автор книг стихов «Луна», «Тихое «да», «Завтра и вчера». Лауреат многих литературных премий. Председатель Брянского отделения Союза писателей России. Живет в Брянске.
