Дорога и длинна, и коротка…

* * *

Что-то вроде наброска слепого —

Но восходят уже навсегда

Драгоценное тихое слово,

Заревая земля и вода.

 

Потому что нельзя нам иначе.

Мы корнями вросли в эту жизнь.

Кроткий ясень ликует и плачет,

Обнимая летящую высь,

 

Непонятную и ножевую,

Каждый всхлип — словно маленький плеск.

Мы сшиваем собой наживую

Белый свет с темнотою небес.

 

Вечность через вчера проступает.

Отпечатком ладони — звезда.

Эту книгу сегодня листает

Бог, чтоб нас не забыть никогда.

 

* * *

Тонкие вишни

как будто бы маслом написаны —

Так их сиянье прекрасно над черной землей.

Наискось ветер срывается беглыми искрами.

Бледное пламя полощется над головой.

 

Прожито небо. Весною земное дороже —

Ишь, как дрожит, отзывается чуткой струной

Каждая травка на солнечный замысел божий,

Каждая птица под новой и белой луной.

 

Скрипнет калитка ночная светло и маняще —

Смех ли раздастся, обрывок ли песни какой —

Вижу тебя во дворе: ты живой, настоящий,

Снова отводишь цветущую ветку рукой.

 

Как я хочу, чтобы это мгновенье продлилось,

Чтобы на воздухе легкий застыл лепесток.

Вымолить бы мне от Бога ту малость и милость:

Взгляд твой упрямый и твой молчаливый упрек.

 

* * *

Черное платье с белыми кружевами —

Радость быть прежней,

такой же, как я была,

Помнила школу, облако в светлой гамме,

Чайку над Волгой — узкие два крыла.

 

Зренье бесценно.

Смотри, как лоза над оградой

Ловко взбегает по красной кирпичной стене.

Золотом светится спелая кисть винограда,

Ставни открыты в простом деревянном окне.

 

Я не жила здесь,

но что же безудержно манит

В улицы эти, бегущие мимо реки?

Запах воды — или красные звезды герани?

Чайки на волнах качаются, как поплавки.

 

* * *

Апрель, и русла улиц горячи.

Наполнено тревожным выраженьем,

Окно мерцает, как лицо свечи.

Все занято сияньем и скольженьем,

И ты, и ты — как белый свет звучи.

 

И юность — скрипка тонкая — в тебе

Играет, на пороге замирая.

Весь город желт, как в Пасху куличи,

Но воскресенье далеко от рая.

Горячий воздух пристальный глотая,

Все впитывай от улиц — и молчи.

 

Апрель. Так прелью пахнет городок,

Полями голубыми обнесенный.

Протянешь руку — и листве зеленой

Покорен ты, и музыкой глубок.

 

Распустится лист нежный и резной,

Собой прорехи неба наполняя.

Ему скажи: возьми меня с собой,

Я вырасту — до золотого края.

 

* * *

Старушка кормит голубей,

Досталось каждому по крошке.

Где ветер терпкий стал слабей,

По тишине проходит кошка.

 

Играют дети во дворе —

На шубках снег и на ресницах.

Как много жизни в январе,

Но мне иная жизнь приснится:

 

Когда в метели долгой шли

Неразделимо мы с тобою,

На крае пасмурной земли

Несчастно-счастливы любовью.

 

Там расцветает белым тьма,

Фонарь поет и золотится.

Там только кроткая зима —

И мы озябшие, как птицы.

 

И после смерти не забудь

Наш край, укутанный снегами,

К себе неутолимый путь —

И блики неба под ногами.

 

* * *

Словно тлеющий уголь под пеплом,

Словно тающий свет на воде,

Та любовь, что сгорела, ослепла,

Оказалась не нужной нигде.

 

Приспособиться — дело простое.

Хочешь — плачь, ну а хочешь — шути.

Только белое и золотое,

Что сияло в начале пути,

 

Вдруг мелькнет… Но его не касайся.

Суетой каждодневной живи.

Разговорами с Богом спасайся.

Но не надо о смертной любви.

Словно тлеющий уголь под пеплом,

Ало-синяя спелая мгла —

Та любовь, что сияла, и пела,

И сиренью запретной цвела.

 

* * *

Спасибо вам на добром слове —

Как жаркий воздух, золотом.

Пока его вдыхаем — ловим,

С небес скользит оно о том,

Что все мы: звезды, птицы, дети —

Проходим сквозь тенета тьмы,

Чтоб жить на свете и во свете,

Когда поймем, что вместе мы.

 

* * *

А снег не выбирает, где идти,

Поскольку он всегда живет в пути

С небес на землю — и наоборот,

Когда о прошлом медленно поет.

Дорога и длинна, и коротка.

Где оборвется, словно бы река

С обрыва рухнет поздней синевой,

Не знает снег, пока еще живой.

Вот так и мы — бездумны и легки —

Касались дней на берегу реки.

Вот так и мы не выбирали тьмы

И света под покровами зимы.

Живи-живи, пока еще летишь

Сквозь воздух золотой — в немую тишь,

Пока душа, как спелая свеча,

Встречает снег — и тает сгоряча.

Свети, коль выбирает белизна.

Хоть ты одна, да и она одна.

Войди в нее — и в круге фонаря

Метнется небывалая заря.

 

* * *

Я про другое, про другое:

Про синее и голубое,

Про то, что видно на просвет,

Про то, чего на свете нет.

Не говори, что я иная, —

И я такая же земная,

Как вы, что жили, как могли,

И с маленькой земли ушли.

А я стою на самом крае

И замираю, замираю,

И чувствую, что кровь в виске

Поет на древнем языке.

 

* * *

Поэзия не может быть красивой.

Она, дурнушка, слишком хороша

Для умных, и богатых, и счастливых,

Как воздух тонкая — в чем держится душа.

 

Стволом кленовым, алой вольной веткой,

В случайном взгляде, несказанном сне

Очнется вдруг — и опустеет клетка,

А птица здесь, она поет во мне.

 

Дрожи и плачь, благословляй и сетуй,

Ростком младенческим из почвы восходи —

Тебе весна принадлежит и лето,

И все твои и звезды, и дожди.

 

Лишь ты жива, как вера и молитва,

Как нежность, что к земле обращена,

Объемлешь примирения и битвы

И, как любовь, идешь путем зерна.

 

* * *

Как ветка, длинна строка, и листьев на ней не счесть.

Она шелестит, пока мы живы, пока мы есть.

Она говорит со мной, касаясь лучей и птиц,

Мол, станешь листвой, травой, небесною синевой

На кончиках детских ресниц.

Ты будешь еще расти, как дерево, в небеса,

А что там, в конце пути, не ведаю, — шелестит, —

Ведь нет у пути конца.

 

* * *

Холодная земля, холодная вода,

И льдинки между слов, и облако седое.

Бредут сквозь тишину

Небесные стада

Туда, где одиночества им вдоволь.

 

Сурова ткань реки, и клинопись темна.

Но чайки закричат — моя печаль очнется.

Пока на берегу еще стою одна

Живой травой любви

Земля меня коснется.

 

Я только продолжение ее,

Осока, верба и тысячелистник.

И небо зарастет, и тихий дождь споет

О золоте неумолимых истин:

 

Нельзя построить жизнь свою на лжи,

Ее смывает призрачной волною.

На крыльях медленных степной орел кружит,

Как сотни лет назад,

Над бездной, надо мною.

 

---

Елизавета Сергеевна Мартынова (Данилова) родилась в Саратове. Окончила Саратовский государственный университет. Кандидат филологических наук. Публиковалась в журналах «Наш современник», «Волга — ХХI век», «Луч», «Подъём», «Введенская сторона», альманахе «Новые писатели России», сборнике «Новые имена в поэзии». Автор книг «Письма другу», «На окраине века», «Свет в окне», «Собеседник». Лауреат премии имени Юрия Кузнецова журнала «Наш современник». Главный редактор журнала «Волга — ХХI век». Живет в Саратове.