Возраст осени

Я В ЭТОТ ДЕНЬ

 

Холодно в поле, пустынно в душе.

Окна в домах заколочены.

Словно на фронт все сбежали уже —

Столько следов вдоль обочины.

 

Мне овощей уже не накопать —

Да потому что не вырастил!

Любит осеннее сердце взмывать,

Я лишь на миг его выпустил.

 

Сразу умчалось в небесную гать —

Звездами Бог ее выложил.

Любит поэтово сердце страдать,

Любит, а значит, все выдюжит.

 

Я в этот день не пойду на войну

Пули цедить бородищами…

Просто на поле широком усну,

Прикрыв полстраны кулачищами.

 

ГОРОДСКАЯ ОКРАИНА

 

Дома картонные, бумажные,

Труха и пакля лезут в паз,

И в основном все двухэтажные,

Все черно-серые, анфас.

 

Во двориках, как у Поленова,

Поленницы горбатых дров.

Портреты Энгельса и Ленина

Взирают из сырых углов.

 

В чулане дедовская четверть

Початая, с живой водой…

Знать, старший сын закончил четверть,

Шумит, как месяц молодой.

 

За стенкой, словно в пушку ядра,

Вбивают в платье девки грудь.

Поздней у городского сада,

Ты подмигнуть им не забудь.

 

Тяжелые кусты сирени

Ломают чахлый палисад.

Я здесь мед-пиво пил со всеми

Тому лет двадцать пять назад.

 

Сейчас случайно, мимоходом

К ним ненароком загляну,

Чтоб зацепить плечом ли, оком

От нас ушедшую страну.

 

ВНУКУ ИГОРЕШЕ

 

Не обижайте малышей,

Они воркуют, словно птицы.

Их ангелоподобны лица

В лучах цветных карандашей.

 

Откроет небо створ зари,

Тепло просыпав из авоськи.

Слова взлетят, как снегири

От лая беззаботной моськи.

 

Не обижайте Игорька

За то, что Игорьку не спится.

Уж колесом без ободка

Светило катится на спицах.

 

Он еще дитятко, дитя,

Любви свеченье золотое.

Он отвечает вам, шутя,

На замечание любое.

 

Ну, а пока он слишком мал,

Хотя растет невероятно!

Но как непостижим Байкал —

Речь ангелов нам непонятна.

 

СОВЕТСКОЕ КИНО

 

Смотрел с утра советское кино.

Уже не помню имена артистов…

А взял вдруг и расплакался (смешно)

Над судьбами колхозных трактористов.

 

Они, как дети, чистые внутри.

Такими быть их научил Спаситель,

Когда ходил по небу, златогрив,

Швыряя свет в советскую обитель.

 

Душе подай целительный настой,

И я смотрел без тени превосходства,

Что со страною стало и со мной,

И тихо плакал, чувствуя сиротство.

 

Я не скажу, что повлиял запой —

Не пью, беру уроки атлетизма.

Я плакал над разрушенной страной,

Упавшей в пропасть с пика Коммунизма!

 

Я взрослым стал, а взрослым тяжелей

Все начинать с нуля и не разбиться.

Легко взлетать лишь детям с букварей…

Смотрите, как мы жили — пригодится!

 

ПЕРМСКИЕ БОГИ

 

Голодный огонь христианства

Пожрал деревянных богов.

Юрий Кузнецов

 

Сошлись деревянные боги

В музее. И встали кружком.

Пришли они с Камы и Волги,

Пришли, как пехота пешком.

 

Рубежная Русь замутила

Уральским туземцам глаза.

В ковше солеварниц смочила

Каленые стрелы — буза.

 

Все ждут деревянные боги,

Что им, как в лесах Перуну,

Притащат лосиные ноги,

И кровью измажут губу…

 

Не зря угро-финские лица

Подправил крестьянский топор.

Хотелось к Руси притулиться,

Крестом раздвигая простор.

 

Пока деревянные боги

Дремали, храпя за версту.

Гвоздем деревянные ноги

И руки прибили к кресту.

 

Стоят они в пермском музее

И впредь никуда не уйдут.

Ручьями текут ротозеи

И пальцы под гвозди суют.

 

«Голодный огонь христианства

Пожрал деревянных богов»…

А мы возвратили гражданство!

Вернули из праха веков!

 

Пускай благодарные дети

В музейный торопятся храм.

Отводят грядущие беды

Припав к деревянным стопам.

 

* * *

 

Не пропал покуда голос,

На душе не сиротливо.

И серебряный мой волос

Плещет золотом отлива.

 

Возраст осени от лета

Отличается листвою.

Жизнь моя — судьба поэта,

Я люблю ее такою.

 

Небо — словно лист каленый

Побежалости высокой.

Отлепился лист кленовый

От светила желтобокий.

 

Перевить снопами света

Мир вселенской красоты!

Это родина поэта —

Знаю я, и знаешь ты.

 

Будь он умный или дурень,

Кем его назначил Бог,

Как Есенин или Бунин,

Защитит он русский слог!

 

ГРАЖДАНИН

 

Гоп со смыком это буду я!

Граждане, послушайте меня…

Из песенки

 

— Граждане, послушайте меня!

Крикнул алкоголик из окна,

И толпа на миг остановилась?

Нет, конечно, как по волдырям,

Каждый мчался по своим делам…

И ему видение явилось.

 

Будто бы с похмелья он кричит,

А у окон нищенка стоит,

Спрашивает: — Что с тобой случилось?

— Граждане, послушайте меня! —

Я кричу уже четыре дня,

Так кричу, что в жилах кровь взбесилась.

 

Нищенка железною клюкой

Стукнула: — Ушли все на покой,

Только я одна к тебе явилась.

Разве ты не видишь, здесь погост.

Ну, а ты кричишь, как обормот…

И клюка ему меж глаз вонзилась!

 

Бросил пить напуганный мужик

И кричать в окно на всякий чих.

Ну, жена теперь всего добилась…

А старуха канула в века,

Но во лбу торчит ее клюка.

Вытащить хотел — не получилось.

 

* * *

 

Рощи выбежали к насыпи

Рельс послушать перезвон.

Словно золотые россыпи

Света — с четырех сторон.

 

Ранней осени ущербность

Красит листья в желтый цвет.

«Эту чахленькую местность»

Русский описал поэт.

 

Сколько бы его другие

Не пытались обогнать.

Их цветочки полевые

Будут за ноги держать.

 

* * *

 

Тучи, как женские боты,

Мнут на лугах городьбу…

Слышишь, гудят пароходы,

Месяц залез на трубу.

 

Скоро им в дальних затонах,

Словно солдатам стоять,

Где во вселенских загонах

Прячется белая рать…

 

Нынче ко мне не доедешь

Ни по воде, ни по льду.

Слышу над ухом: — Ты бредишь?

Слышу, а встать не могу.

 

Не потому, что не верю

В тихое счастье свое —

Стерпит ли эту потерю

Бедное сердце мое?

 

———————————————

Игорь Николаевич Тюленев родился в 1953 году в поселке Ново-Ильинский Пермского края. Окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А.М. Горького. Автор 19 сборников стихов и более трех сотен публикаций в отечественных и зарубежных изданиях. Лауреат многих литературных премий, в том числе Всесоюзного литературного конкурса им. Н. Островского (1988), премии им. Ф. Карима, премии Союза писателей России «Традиция», журнала «Наш современник», премии «Имперская культура» и др. Секретарь Союза писателей России. Живет в Перми.