Река Чусовая

МЕДВЕЖЬЕ

 

В углу медвежьем спрятана берлога.

А в ней живет нестриженый мужик…

Но кто бы там не жил, ведь все от Бога.

И морда зверя и святого лик.

 

Царапнет небеса медвежья лапа.

Сквозь раненую твердь прольется свет.

Кто он такой, чтоб лапой небо хапать?

Не знаю кто, наверное, поэт?..

 

Медвежий угол и страна медвежья.

А мы в берлоге, словно пестуны.

За младшими присматриваем нежно,

Баюкая их сказочные сны.

 

ОМУЛЁВОЕ СОЛНЦЕ

 

Священное море в уключинах звезд.

Что слышно — в краю мясоед или пост?

По льду пробегают китайцы…

Неужто уже захватили страну?

А может, бегут поднимать Колыму!

Согласен, конечно, данайцы…

 

Байкал подо льдом, как на плахе лежал.

Пешня била в лоб, как рыбачий кинжал,

Чтоб не задохнулась природа!

С ладоней рыбацких стекал кислород,

А рыбы хватали, разинувши рот,

Чиркнув плавником с поворота.

 

А где омулевая бочка моя?

На всех эта песня твоя и моя!

Взгляни в слюдяное оконце.

Ты думаешь, это плывет рыба-кит?

А это с бездонного дна заблестит

В лицо Омулевое Солнце!

 

ОПОРНЫЙ КРАЙ

 

Урал не каждого пускает,

Как полоз поперек лежит.

Гранитной чешуей мерцает,

К врагам иглист и ядовит.

 

Попробуй, сунься с чуждой речью?

Есть в Златоусте русский меч!

Не хватит силы у предплечья

Его поднять… Урал зловещ?

 

Нет — он опорный край Державы

И царства русского казна.

Где, словно с пушками составы —

Душа в брезент зачехлена.

 

РЕКА ЧУСОВАЯ

 

Щетиною вздымались на спине

Деревья, недоступные в обхвате;

И ястреб, искупавшись в синеве,

Держал в когтях волну на перекате.

 

Здесь в ясный день ныряли облака,

Покачивая грузными боками,

Как струги атамана Ермака,

Облаянные ханскими волками.

 

Хватая воду раскаленным ртом,

Набегавшись, надравшись, накричавшись,

Мы сызмальства твою прохладу пьем

На берегу, как в сенях распластавшись.

 

Мы пьем твои глубинные ключи,

Пьем славу покорителей Сибири,

Как наши предки эту воду пили,

В ней размочив походные харчи.

 

АНГЕЛ В ВАГОНЕ

 

Увидел ангела в вагоне

Немногим двух или трех лет.

Он поднимал к глазам ладони,

Ему не нужен был билет!

 

Его глаза — фаворским светом

Лучились в «небеса людей»!

Он был почти что человеком,

Не вне природы был, а в ней!

 

Его назвав в крещенье Костей,

Держала мама на руках.

Так ангел запорхнул к нам в гости,

Как лебедь в красных башмачках!

 

* * *

 

Крым. Севастополь. Балаклава.

Тяжелая струя вина…

Ужель вернется наша Слава?

Не доживу! — Так думал я.

 

А вот домыслил и дождался.

Бреду тропинкой через сад.

Туда, куда я порывался

Сквозь Украину век назад.

 

Все здесь — Таврида и Эллада,

Любимый Пушкин и руно.

К стыду — бездарная эстрада,

А к ней — бездарное кино.

 

В полдневном царстве винограда,

Как лист засохла стрекоза,

Крылами вросшая в сармата,

Чей древний путь хранит лоза.

 

Лети стрелой, строка поэта,

Пока в колчане строк полно!

Пока хозяйка не раздета,

Пока не кончилось вино…

 

ПАМЯТИ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ

 

Для чего-нибудь да есть

Потолочные крюки…

                                        М. Цветаева

 

Вот и я добрался до Елабуги,

Вглядываясь в берега впотьмах.

Был сентябрь, в садах созрели яблоки

И качалась шлюпка на волнах.

 

А писали многие: — Разбилась

Эта шлюпка о Маринин быт?..

А Марина выдержала, жилясь!

Вижу, луковку Марина шелушит…

 

Что в Париже на закрытом рынке

Суп сварить — она подобрала!

Теплится Россия в керосинке,

Что с ума Цветаеву свела!

 

Нынче полюбил ее издатель.

Нет цензуры, значит, трын-трава.

Все смешалось, как предрек писатель,

Написавший толстые тома.

 

В ад, с петлей ныряя без возврата,

Ты не испугалась слова «смерть»!

А могла б с котомкой в центре сада

С соловьем запанибрата петь…

 

* * *

 

По матушке Каме гуляет волна,

А я все смотрю на волну из окна.

А я все смотрю на разлив золотой

С огарком свечи возвращаясь, домой!

 

А может, народа давно уже нет?

Пока ты блуждал по чужбинам, поэт.

Пока ты сидел на бульваре Распай,

Пока ты таскал парижанок в сарай.

 

А сам никого никогда не любил,

Ты сам о народе своем позабыл.

Уплыл по течению мир золотой.

Хоть сколько кричи ему в спину: — Постой!

 

Из рваных тальянок сварганю баркас

И следом рвану поперек автотрасс.

Я слово «Свобода» в реке утоплю!

Оно уничтожило душу мою.

 

СИБИРСКИЙ ТРАКТ

 

Тракт Сибирский пронизан лучами

И гудит золотою стеной!

Бог свидетель прильнул небесами

К тайным знакам тропы вековой!

 

Казаки, конокрады, цыгане,

Пролетели по тракту в дыму!

Растворившись лесными царьками,

Принимая суму и тюрьму!

 

Где железом гремел Достоевский

Или Чехов пылил колесом,

Там проехал колхозник советский,

Раскатав эти дали катком.

 

За Урал завалилась Россия,

Как сапог за гранитный сундук.

Вот где русская воля и сила

И до моря Держава вокруг!

 

---

Игорь Николаевич Тюленев родился в 1953 году в поселке Ново-Ильинский Пермского края. Окончил Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А.М. Горького. Автор 19 сборников стихов и более трех сотен публикаций в отечественных и зарубежных изданиях. Лауреат многих литературных премий, в том числе Всесоюзного литературного конкурса им. Н. Островского (1988), премии им. Ф. Карима, премии Союза писателей России «Традиция», журнала «Наш современник», премии «Имперская культура» и др. Секретарь Союза писателей России. Живет в Перми.