Писатели на фабрике

Не будет натяжкой сказать, что биография Андрея Платонова рубежа 1920-1930-х гг. известна исследователям лишь в самых общих чертах. В такой ситуации любая находка, вносящая уточнение в хронику этого периода его жизни, оказывается особенно ценной. Именно такое значение имеет дневник писателя Александра Григорьевича Архангельского (1889—1938), содержащий сведения о их совместной с Платоновым командировке на Зиновьевскую писчебумажную фабрику (г. Ленинград) осенью 1930 года.

Эта поездка состоялась в рамках «мобилизации писателей для ликвидации прорывов в бумажной промышленности», а в более широком смысле явилась частным случаем писательских поездок в колхозы и на стройки социализма в первые годы пятилетки. Предполагалось, что писатели, приехавшие на фабрику, должны были установить причины «прорывов» в ее работе и содействовать их устранению «без утраты своего писательского лица». Писателям предлагалось вести работу по следующим «основным линиям»: «а) устройство литературных выступлений, как момент, завязывающий отношения с рабочей массой; б) культработы на всех ее секторах, в частности участие в стенных газетах, в работах ударных бригад и вовлечение ударников в литературную работу; в) по линии борьбы за промфинплан в ее основных и наиболее ответственных показателях; г) в сводках полученных и проработанных материалов, обнимающих работу отдельных цехов, заводов и целых отдельных отраслей»1.

Руководила писателями мобилизационная комиссия ВССП2, а сама работа объявлялась «ударной и ответственной, от которой не может уклоняться ни один член Союза».

На таких условиях 11 октября 1930 года из Москвы в Ленинград прибыла бригада под началом члена мобилизационной комиссии детского писателя Николая Шкляра (1878—1952), включавшая в себя пародиста Александра Архангельского, поэта Сергея Городецкого (1884—1967) и исторического романиста Анатолия Виноградова (1888—1946). Подбор, как нетрудно заметить, весьма разношерстный. Забегая вперед, укажем, что дольше всех из прибывших отбывал свою повинность в Ленинграде Архангельский — вероятно, до 10 ноября включительно, Виноградов пробыл в Ленинграде около двух дней, Городецкий продержался до 25 октября. И, к счастью, именно Архангельский вел дневник, делая записи о событиях каждого дня3.

Как выясняется из этого дневника, 11 и 12 ноября прошли в организационной толкотне, поскольку о приезде бригады заранее известно не было4 и все вопросы пришлось решать уже на месте явочным порядком. 11 октября москвичи провели в ленинградском отделении Союза писателей5. С 11 до 16 часов они при помощи М. Фромана6 прорабатывали вопрос о привлечении к сотрудничеству ленинград­ских писателей, которые работать непосредственно в Ленинграде отказывались, поскольку в таком случае они не получали бы за свои труды никакой оплаты. В дополнение к этим сложностям в какой-то момент против подключения лапповцев7 стал возражать и руководитель бригады Шкляр. Вечером бригадовцы поприсутствовали на заседании по перевыборам месткома Союза, где пытались сделать заявление о своем прибытии, но такая возможность им предоставлена не была.

На следующий день, 12 октября, состоялось посещение ленинградской ФОСП8, после чего Архангельскому осталось лишь окончательно констатировать: «Ленинградцы согласны работать только вне Ленинграда (суточные). Нам ясно, что на Ленинград мы остаемся вдвоем с Городецким» (Л. 4 об.). Затем последовали поиски конторы Союзбумаги9 и встреча с одним из руководителей этой организации — Михаилом Федоровичем Огурцовым10. В ходе визита неуместное поведение Шкляра («В ожидании Огурцова Шкляр пытался устроить расчеты за папиросы, невзирая на присутствие в комнате постороннего человека. Неумение Шкляра вести разговор с Огурцовым. Бестактные вопросы о причинах вредительства»11) окончательно истощило терпение вверенных его попечению писателей, так что они прямо предложили своему горе-руководителю отбыть в Москву. Фактически последней заключительной записью от 12 октября является сообщение о приезде в Ленинград, вдогонку за бригадой, Андрея Платонова12, но по какой-то причине Архангельский счел необходимым при помощи нарисованной стрелки «передвинуть» эту запись наверх — в промежуток между последней записью от 11 октября и рубрикацией «12 октября». В связи с этим затруднительно сказать, когда же в действительности Платонов приехал в Ленинград — уже утром или только к вечеру 12-го.

Помимо этой записи, Платонов прямо упоминается в дневнике 19, 22, 23, 24, 28, 30 октября и 3 ноября. В остальных случаях определить, кто участвовал вместе с автором дневника в том или ином событии бывает сложно. Вот, например, насколько безлично выглядят записи с 13 по 18 октября:

«13 октября. Посещение партколлектива Зиновьевской фабрики13. Обстоятельная беседа с секретарем т. Афанасьевым. Осмотр фабрики с механиком Кулагиным.

14 октября. Составление вопросников для бригад и инструкция. Письмо в правление ВССП о положении «бригады» и о Шкляре.

15 октября. Посещение Володарской фабрики14. Зав. пергаментным отделом Виноградов. Калька. Концессии. АГА15.

16 октября. День «отдыха».

17 октября. На Зиновьевской. Редакция «Голос бумажника»16. Иоффе17.

18 октября. «Гуляли». Радиоцентр18. Союз писателей вечером. Заседание президиума: Козаков19, Фроман, Тихонов20» (Л. 5).

И лишь 19 октября первое однозначное сообщение: «На Зиновьевке с Платоновым. План работы. Обед в ДП21 в 6 часов» (Л. 5 об.).

Вывод о том, что бригада далеко не во всех мероприятиях была задействована в полном составе, важный для понимания общей ситуации, неизбежно следует из многочисленных указаний того же дневника. Вот, например, отмечено отсутствие Городецкого: «Городецкого на фабрике не было, а где он пропадает — не ведаю» (Л. 7; 21 октября); «Городецкий на фабрике не был. Все устраивает свои дела» (Л. 8 об.; 24 октября). Или же 22 октября Городецкий со «сквозной бригадой» ездил на Печатный двор22, тогда как Архангельский с Платоновым оставались на Зиновьевской фабрике. 25 октября Архангельский, похоже, провел не пересекаясь с Платоновым — сначала работал в типографии над макетом № 44 «Голоса бумажника», затем ездил в «Красную газету»23 для обсуждения качества поставляемой туда бумаги и на табачную фабрику им. Клары Цеткин24 «для выявления качества бабин для мундштуков», возвратился в типографию «смотреть полосы газет», оттуда пошел в Дом ученых25 и далее в Союз писателей на заседание правления (Л. 9). На следующий день, 26 октября, Архангельский с представителями редколлегии «Голоса бумажника» («Иоффе, я, Малафеев26, Подольный») съездил на фабрику им. Володарского «в целях обмена опытом с рабкомами и редакцией» (Л. 9 об.), и тоже, насколько можно судить, без Платонова.

Из других деталей быта стоит отметить, что обедать или ужинать после дня, проведенного на фабрике, Архангельский отправлялся чаще всего в Дом печати. Как следует, к примеру, из записи от 30 октября (см. ниже) там же доводилось обедать и Платонову. Поселился Архангельский вместе с Городецким в комнате общежития Дома ученых. Там же остановился Платонов, как можно понять из записки Городецкого, оставленной Архангельскому перед отъездом: «У меня хватило денег, только чтоб заплатить за себя (за комнату). Твои и Платоновские (5.95) висят»27.

Итак, 19 октября Архангельский точно находился на Зиновьевской фабрике вместе с Платоновым. Возможно, Платонов присутствовал там и 20 октября, когда состоялось «утверждение плана работы» (Л. 5 об.).

21 октября в первой половине дня Архангельский с Малафеевым общались с каталями, занятыми выгрузкой баланса28, пытаясь организовать в их среде «ударную бригаду», а после обеда состоялось обсуждение очередного номера многотиражки, посвященного борьбе за выполнение промфинплана: «Зав. плановым отделом (он не член редколлегии) сообщил, что падение выработки (90,8% плана) объясняется: падежом дисциплины (успокоились, выполнили годовую программу на 0,3 сверх 100), срывами на машинах; композицией новой (бумага с количеством целлюлозы вдвое) и неприспособленностью к этому рабочих; плохой отделкой. Редколлегией решено: ежедневно по всем сменам в конце работы сообщать о результатах работы и недовыполнении дневной программы, предложениях рабочих и их указания на недостатки; предложить администрации устранять эти недостатки. Газете перейти на уменьшенный формат и выходить 12 раз в месяц. Приняли мое предложение — выклеить по всей фабрике лозунги и призывы к ликвидации прорыва» (Л. 7 — 7 об.).

Платонов, о котором тут, впрочем, ничего не говорится, вполне мог присутствовать на данном заседании. Предположить это заставляет и упоминание об отъезде с фабрики, сделанное Архангельским во множественном числе («В 7 часов уехали с фабрики в ДП. Поужинали»). Поскольку, как уже было отмечено выше, Городецкий в тот день на фабрике отсутствовал, на роль спутника Архангельского остается лишь Платонов29.

Зато запись следующего дня не оставляет никаких сомнений относительно местонахождения Платонова: «22/X.30. Я и Платонов (Иоффе, Шмульзон, Шевов, Малафеев). С утра начали работу по проверке выполнения рабочих предложений. Бригадою в 7 человек отправились на фабрику. Обошли: паросиловое отделение (Харитонов30), древесномассный завод31 (Хлебников32), производственный отдел — Вагенгейм33, и от главного механика — помощник Шарков. Проверили предложения месячника. Выяснилось: выполнение затягивается, многие не выполняются. Хлебников — председатель ИТС34 и сам выносивший предложения — ничего для их реализации не сделал. Сейчас октябрь, а сроки выполнений — апрель, май. И только теперь организуется бригада ИТР35 — 17 человек для проектных работ и рабочих чертежей по рабочим предложениям. Завтра будем продолжать работу по проверке предложений встречного [плана]» (Л. 7 об.)36.

23 октября Архангельский помимо прочего собирал у членов бригады материалы для очередного номера многотиражки: «Закончил стихи для очередного № газеты. Городецкий дал стихи о рулоне и о поездке на «Печатный двор». Платонов — о рабочих предложениях». Это указание дневника, подтверждает тот факт, что материалы «Голоса бумажника», посвященные теме изобретательства и подписанные от лица бригады Союза писателей, принадлежат именно Платонову, а не другим членам бригады. № 44 газеты, издание которого Архангельский курировал и следующие два дня37, вышел 26 октября со статьей Платонова «Упорядочим внутрифабричный транспорт», в соавторстве с бригадиром такелажников Ромашкиным. Сам же Архангельский здесь и в следующих номерах публиковал свои фельетонные стихи под псевдонимом Каландр38.

Тема изобретательства всегда оставалась для Платонова чрезвычайно важной, поэтому не удивительно, насколько серьезно он включился в фабричную жизнь. 24 октября Архангельский записывает: «Платонов пришел в два часа и с места в карьер приступил к работе по рационализации и реконструкции» (Л. 8 об.). Результат этой работы, логически продолжавшей проверку 22 октября, отразился в заметках Платонова в № 45 «Голоса бумажника» (30 ноября), напечатанных под шапкой: «Довольно мариновать рабочие предложения. Выполняя их, мы снизим себестоимость» за подписью «Рабкоровская бригада и бригада Союза писателей». Даже без подсказки Архангельского в этих текстах можно уловить не только платоновский стиль, но и платоновский подход к решению производственных проблем: таково, к примеру, предложение «ликвидировать прорыв» путем учреждения на фабрике цеха рационализации.

Между тем, финансирование писательской бригады осуществлялось с большой задержкой. Еще до отъезда Городецкого в Москву задолженность перед членами бригады составляла в общей сложности 900 рублей: из них 150 рублей (квартирных) — Архангельскому, 300 рублей (150 суточных, 150 квартирных) — Городецкому, и 450 рублей (300 суточных, 150 квартирных) — Платонову39. Не удивительно, что в конце октября денежная тема в дневнике Архангельского становится постоянной.

Финансовое положение Платонова осложнилось еще и тем, что 22 октября в Ленинград совершенно неожиданно приехали его жена и сын, о чем можно узнать из письма Андрею Новикову от 29 октября: «Я мирно трудился на почве бригадного ударничества — и вдруг 22 сего месяца прибывает в Ленинград мой мальчишка с женой. Коротко говоря, оказалось следующее: мальчишку моего изуродовали в кровь те хулиганы той щели, в которой я живу в Москве40. Жену тоже обидели до безобразия, так что они бросили проживанье в Москве и сбежали куда попало. А я сам здесь в воздухе (кино же мне ничего не платит41, Союз писателей тоже не дал ни копейки, как я уехал, приходится жить в долг, что стало невыносимым)»42. Красноречивым свидетельством этой ситуации являются страницы записной книжки Платонова, на которых он производил ревизию своих взаиморасчетов с Архангельским, Городецким и писательскими организациями: длинные столбики складываемых и вычитаемых цифр, сопровождаемые пометами «Арх<ангельский>» «Город<ецкий>», «из ВССП», «получено из ЛО ВССП», «причит<ается>»43.

В конце месяца Платонов начинает продавать личные вещи. «Андрей загнал куртку за 45 руб.» сообщает Архангельский в записи от 28 октября. Тем не менее работа бригады продолжается и запланированные мероприятия идут своим чередом: «В 4 часа было на фабрике собрание литкружка. Беседовали о призыве ударников в литературу44. Я и Платонов. В конце я читал несколько своих пародий. Устал очень. Хочу в Москву. Пришла от Городецкого телеграмма: завтра высылает деньги» (Л. 10).

29-го о Платонове ничего, но сообщается, что на адрес Дома ученых пришло письмо от Городецкого, «проливающее свет на Союз»: «Пишет о деньгах, но денег нет» (Л. 10 об.).

Весьма насыщенным для писателей оказался день 30 ноября: «Утром — на фабрике до 2-х часов. Потом поехали с Андреем Платоновым в ГИЗ45, оттуда в ДП. Обедали в толчее. Зашли в Союз писателей. Там есть перевод на 300 руб., но неизвестно от кого и кому. Не те ли это деньги, о которых телеграфировал Городецкий? Из Союза поехали в Клуб фабрики, на общефабричный вечер с участием ленинградских и московских писателей. Народ собирался туговато. Иоффе открыл вечер речью о борьбе рабкоров за промфинплан. Выступили рабочие. Выступал директор фабрики. Платонов говорил о призыве ударников в литературу. Затем без перерыва начали действовать братья писатели: Л. Савин46 читал отрывок из рассказа — дул 20 минут. Саянов47 прочел одно стихотворение. Л. Раковский48 — отрывок из рассказа. Я — скетч, напечатанный в сборнике «За Рост». Закончил литературную часть Платонов. Я до конца не досидел <…>» (Л. 10 об. — 11).

31 октября Архангельский наконец получил упомянутые выше 300 рублей, которые действительно были присланы Городецким для него и Платонова. Деятельность бригады в этот день заключалась в отправке телеграммы в газету «Правда» и составлении статьи о положении на фабрике для «Красной газеты» (Л. 11). Степень участия в этом Платонова неизвестна. Также неизвестно, присутствовал ли Платонов 1 ноября на собрании общефабричного контрольного поста и 2 ноября на «проверке работы коопбюро».

3 ноября Архангельский проводил Платонова в Москву49, затратив на финансовое обеспечение коллеги немало усилий: «В 8 часов утра в типографии. Верстали № газеты50. Приехал Платонов. С ним отправились в Госбанк — реализовывать чек51. С трудом уловили помзава. Он коротко и ясно сказал: денег нет, всуните чек тому, кто вам его дал. Поехали в отделение «Красной газеты». Оттуда не застав зав. отделением — в Дом печати. Звонил Казакову, чтобы он разрешил казначею Союза дать Платонову 100 руб. заимообразно. Получил согласие. Платонов уехал домой, а я снова в отделение «Красной газеты»» (Л. 11 об.).

Свою последнюю публикацию в № 46 «Голоса бумажника» (под шапкой: «Ведомственный бюрократический способ реконструкции ведет к потерям десятков тысяч рублей. Необходимо провести реконструкцию самой реконструкции») Платонов скорее всего увидеть до отъезда не успел.

Не имеется никаких свидетельств того, как проходило общение Платонова и Архангельского в последующие годы. Но как бы то ни было, в 1938 году Платонов счел своим долгом почтить память собрата по перу небольшим, но емким некрологом, раскрывающим не только глубокое понимание литературного дарования коллеги по перу, но и теплое человеческое к нему отношение: «Его литературная работа была поиском нового, более совершенно действующего прозаического и стихотворного искусства, — искусства, которое не разрушалось бы и не превращалось в свою противоположность от прикосновения к нему пародирующего пера сатирика, искусства, защищенного значительностью своей темы и собственной жесткой, прекрасной формой.

Архангельский страстно искал признаков этого большого, будущего искусства в современной советской литературе, и когда находил что-либо ценное и достойное, то признавал, что его перу сатирика и пародиста в данном случае делать было нечего. <…>

Мы утратили в лице Александра Архангельского остроумного, дальновидного и веселого человека и писателя, одаренного редким талантом сатирика, — настолько умного и литературно тактичного, что он ни разу не осмелился испытать свои силы на создании хотя бы одного оригинального произведения, того самого, которое не поддается разрушению пародией; к сожалению, это личное качество Архангельского (слишком острое чувство литературного такта), при всей его прелести, безвозвратно скрыло от нас многие возможности умершего сатирика; вероятно, мы узнали лишь десятую часть действительных способностей Архангельского, но теперь это уже невозвратимо.

Прости нас, твоих друзей по работе, не исполнивших твоих надежд при твоей жизни, и прощай навеки, товарищ Архангельский».

 

УПОРЯДОЧИМ ВНУТРИФАБРИЧНЫЙ ТРАНСПОРТ

(в порядке предложения)

 

Внутрифабричный транспорт нашей фабрики страдает многими недостатками, из них первый — нехватка путей на нужных направлениях. Эти недостатки транспорта приносят нашему производству крупные ущербы, затрудняют работу и занимают рабочую силу, которая нужна в других местах.

Например, нет узкоколейки для подвоза дефибрерных камней52 с запасного склада на древесномассный завод. Нет узкоколейки и по некоторым другим направлениям, где она крайне необходима. Дефибрерные камни у нас доставляются тем ветхим способом, каким в древнее время перевозились корабли в Вышнем Волочке, то есть на санной волокуше. Этот способ пожирает и время и рабочие руки. Нет также узкоколеек со многих складов, — всюду вместо железного пути лежит простой грунт. Этот грунт, непокрытый рельсами, дорого обходится фабрике. Когда спрашивают администрацию — есть ли узкоколейки по тем или другим направлениям, то отвечают, что есть. Пойдешь посмотреть в натуре — оказывается, узкоколейки нет.

— Где же путь? — снова спрашиваешь администрацию, возвратившись к ней пешком.

— Он есть, — отвечают пешему исследователю.

— Да где же он?

— А он в плане реконструкции: вот он помечен. — И показывается лист бумаги с изображением плана.

В чем же, однако, загвоздка с прокладкой новой линии узкоколейки?

Отвечают: нет тридцатимиллиметровых рельс. Достать же их сейчас чрезвычайно трудно.

Верим этому. Но зато есть ведь двадцатисемимиллиметровые рельсы.

Про эти рельсы некоторые специалисты говорят:

— Они слабы для наших целей. Нам нужны в тридцать пять миллиметров. Не хватает, дескать, восьми миллиметров.

И 27-миллиметровые рельсы лежат без использования, считаются, так сказать, «маломощными бедняками». По-нашему, рельсы в 25 мм перестанут быть «бедняками», если подумать о них пролетарской головой.

Рельсы в 25 мм, говорят нам, слабы для наших тяжестей, они будут выворачиваться под вагонетками. Этого можно избежать, если усилить верхнее строение пути. Например, можно уложить на 25-40 проц. больше шпал, чем обычно укладывается. Уложив шпалы более часто, мы, соответственно, более прочно пришьем рельсы костылями, так как костылей тоже будет больше.

Такой способ узкоколейки усилит путь и позволит, быть может, обойтись рельсами в 27 мм вместо 35 мм.

Мы не говорим определенно, что шпалы следует уложить чаще на 25 или на 40 проц.; это должны подсчитать специалисты. Мы только предлагаем нашим специалистам немедленно обсудить вопрос, можно ли обойтись рельсами в 27 мм вместо 35 мм, если попрочнее и почаще пришить их к шпалам. В американской железнодорожной практике, как мы читали, бывали случаи, когда железнодорожный путь, имея надежную балластировку, усиливался таким образом.

Проверив наше предложение, специалисты, быть может, согласятся с ним, и тогда наша фабрика быстро сможет обзавестись рельсовым транспортом, и тем самым будет исполнена крупная рационализация Зиновьевки, что хорошо скажется и на себестоимости бумаги и на выполнении промфинплана.

 

Бригадир-такелажник Ромашкин; Московская бригада Союза писателей

(Голос Бумажника. № 44, С. 1)

 

ДОВОЛЬНО МАРИНОВАТЬ РАБОЧИЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ.

ВЫПОЛНЯЯ ИХ, МЫ СНИЗИМ СЕБЕСТОИМОСТЬ

 

ПРОРЫВ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

 

Прорыв на Зиновьевской фабрике продолжается. В начале октября большевистские темпы производства были сданы, и с тех пор фабрика работает на замедленных темпах. Но предприятие не только ежедневно недодает стране 14-15 тонн бумаги, оно еще терпит жестокое поражение и в отношении снижения себестоимости.

Прорыв в количественном выпуске продукции не должен загораживать от передовых рабочих Зиновьевской фабрики и другого прорыва: себестоимость продукции снижена за весь прошлый год лишь на 6%.

Таково грозное наследство, которое осталось на плечах всего рабочего коллектива Зиновьевской фабрики и по сей день.

Есть ли сейчас на фабрике признаки, которые позволяют сказать, что зиновьевцы сумеют в течение ударного квартала покрыть, во-первых, свою задолженность культурной революции по количеству бумаги за прошлый год, снизив, во-вторых, себестоимость настолько, чтобы и в третий год пятилетки войти без черных хвостов и, наконец, безупречно выполнить программу ударного квартала — по количеству, качеству и снижению себестоимости?

Таких признаков нет. Наоборот, выполнение плана в октябре замерло около показателя в 90%, т.е. день ото дня долг фабрики растет, прорыв увеличивается.

 

ОДИН ИЗ ГЛАВНЫХ СПОСОБОВ

ЛИКВИДАЦИИ ПРОРЫВА

 

Но в то же время со стороны рабочей массы фабрики проявляется полная сила производственной активности, настоящий напор инициативы, направленные в конечном счете на выполнение промфинплана. Однако недостатки технического и административного руководства фабрикой сводят великое значение рабочего творческого почина до уровня малых дел. Мы говорим о рабочих предложениях. За истекший год их учтено около 800. Если бы удалось все эти предложения, все это массовое творчество осуществить, то мы уверены, что себестоимость была бы снижена до планового показателя, а высокий темп производства был бы обеспечен не только напряжением рабочих, но также и улучшенными машинами и приспособлениями.

 

КТО МЕШАЕТ

РАБОЧИМ ПРЕДЛОЖЕНИЯМ

ВОПЛОТИТЬСЯ?

 

Однако в большинстве случаев рабочие предложения не осуществляются. Этим самым задерживается рационализация фабрики, создаются затруднения ликвидации прорыва и погашается творческая инициатива рабочих, поскольку они не видят результатов своих усилий.

Технические и административные работники не оценивают рабочих предложений в их полную цену. Отношение к изобретениям и улучшениям, идущим со стороны рабочих, прохладное и пассивное. А между тем, рабочие предложения есть тот золотой фонд, который способен покрыть и перекрыть плановый показатель по снижению себестоимости. Но этот золотой фонд лежит втуне, либо используется грошовым способом.

 

МНИМЫЕ «ОБЪЕКТИВНЫЕ»

ТРУДНОСТИ ДЛЯ СНИЖЕНИЯ

СЕБЕСТОИМОСТИ

 

Начнем с котлов Шкода. Они есть главное затруднение для снижения себестоимости. Работая ниже расчетного давления, имея технические недостатки, котлы Шкода дают излишние расходы угля на каждую тонну бумаги. Без замены котлов, говорят, невозможно добиться снижения расхода топлива на единицу выпущенной продукции. Возможно, что это так. Но ведь можно рационализаторские усилия направить на другой конец энергетической цепи — на электромоторы. Можно добиться снижения расхода электроэнергии, если не гонять электромоторы вхолостую, если всюду просмотреть, соответствует ли установленная мощность моторов нагрузке, если проверить все линии, устранив на них утечки, если светить только потому, что темно, а не потому, что лампы висят и т.д.

Мы, например, заметили на фабрике (в столярном отделении ремонтной мастерской и в некоторых других местах), что моторы идут вхолостую: бегают ремни, вращаются трансмиссии, а полезной работы нет. Очевидно, что выключение моторов есть непосильный труд, и этот труд перекладывается на плечи кочегаров, на расточительство угля.

На 3-й бумажной машине сильно греются полые валы. Идет масло, подгорает резина. Мастер машины полгода назад внес предложение — пускать воду внутрь валов, — этим наполовину срежется расход масла и не будет портиться резина. Предложение не осуществлено. Порча резины и десятки литров масла ложатся на стоимость бумаги.

Мы могли бы привести десятки и сотни таких случаев. Но они известны каждому ударнику, каждому передовому рабочему фабрики.

 

НАШЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

 

Что же нужно сделать, чтобы каждое ценное предложение рабочих было немедленно исполнено?

Нужно изменить систему прохождения и осуществления рабочих предложений. При действующей ныне системе рабочее предложение бродит по фабрике сиротой. Отдел главного механика, производственный отдел, коммерческий отдел и другие части управления относятся к рабочему предложению как к излишней досадной нагрузке.

Эти люди предпочитают, чтобы страдало производство, лишь бы они не «мучились лишней» работой, и откладывают его выполнение на последнюю очередь. Технические и организаторские таланты рабочих, пущенные революцией в действие, обрекаются бюрократическим суетливым аппаратом на бесплодие. Показательна в этом отношении роль ИТР. Технические работники фабрики вместо живой, экстренной помощи рабочей инициативе не могут по полгода осуществить даже тех предложений, которые внесены ими самими (пример: инженер Хлебников на древесномассном заводе).

БРИЗ53 состоит в роли ходатая и частного адвоката. Его беспокойство зачастую не дает ощутимых результатов.

Имея в виду, что даже в таких неблагоприятных условиях поток рабочих предложений не прекращается, а усиливается, мы предлагаем создать на фабрике новый цех — цех массового рабочего творчества, цех рационализации. Этот цех будет (на первых порах) иметь крайне немногочисленный штат: одного технического руководителя (штатного) и нескольких подсобных рабочих. При техруке цеха должен состоять совет технических консультантов (из инженерно-технических работников). Этот совет рассматривает предложения рабочих с экономической и технической стороны. Осуществления изо­бретения и предложения осуществляется самим автором-рабочим (в его нерабочее время и за особую плату, сверх премии, не ниже оплаты сверхурочных работ). Автор производит свою работу под руководством техрука цеха рационализации и при помощи подсобных рабочих цеха.

В отношении прав порядка заказов деталей и принадлежностей, снабжения и т.д. цех рационализации пользуется всеми условиями существующих цехов фабрики. Одним словом, от исполнения рабочих предложений кустарным способом настало время и необходимость перейти к планомерной заводской системе.

Мы уверены, что такой порядок лучше существующего — он даст срочное и стопроцентное осуществление рабочих предложений и превратит неощутимое пока золото рабочей инициативы в ощутимую дешевую продукцию.

Цех рационализации должен явиться могучим приспособлением в борьбе рабочего класса с прорывами на пролетарском производстве.

Просим проверить наше предложение, улучшить его и дополнить.

 

Рабкоровская бригада
и бригада Союза писателей.

(Голос бумажника. № 45. С. 3)

 

ВЕДОМСТВЕННЫЙ БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ СПОСОБ РЕКОНСТРУКЦИИ ВЕДЕТ К ПОТЕРЯМ ДЕСЯТКОВ ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ.

НЕОБХОДИМО ПРОВЕСТИ РЕКОНСТРУКЦИЮ САМОЙ РЕКОНСТРУКЦИИ

 

ТЕХНИЧЕСКИЙ ГЕНИЙ

ИЗ ВСЕБУМПРОМА

 

Однажды явился на фабрику некий человек из Всебумпрома и произнес среди двора, окруженный почтительным техперсоналом фабрики:

— Я хожу и думаю внутри себя, что трубопровод с древесномассного завода должен быть деревянный…

— И мы тоже думаем! — радостно отозвалось несколько десятков административных, технических, планирующих, регулирующих и вообще умных работников.

— А может, надо посчитать — выдержит ли дерево? — робко высказался один технический работник.

— Зачем же считать, когда великолепно я мыслю? — обиделось всебум­промовское лицо. — Я человек ответственный и ошибаться не могу.

Сорок или шестьдесят человек специалистов фабрики согласились в полном молчании.

И был сделан деревянный трубопровод. Через некоторое мгновение времени он лопнул и жидкость из него стала проливаться наружу.

Но всебумпромовский деревянный гений давно уже уехал, а фабрике пришлось ставить чугунную трубу на место тесового трубопровода.

Много денег, много рабочего пота и много времени было потрачено напрасно.

Но люди, очевидно, думают, что бумага выдержит любые накладные расходы и никогда не порвется.

 

ПОТОМКИ ДРЕВНИХ ДУРАКОВ

 

Лет пять тому назад жили в Советском Союзе могучие богатыри, которые, построив завод на одном месте, вдруг грустно задумались, брали завод на руки и переносили все постройки в другой район.

Теперь эти богатыри живут не у дел и считаются в лучшем случае дураками. Но те дураки успели размножиться и одно дурацкое дитя, а может быть, и несколько попало на нашу фабрику.

Поставили у нас папмашину54 в одно помещение (где роллы55 старой фабрики). Истратили на установку тысяч несколько, пустили машину в ход, и машина отлично работает.

Но в складе-вокзале тем временем приготовили для папмашин общий приют и стали их там устанавливать. А одна папмашина остается, выходит дело, сироткой. Чтобы она там не скучала, ее они решили перенести тоже в склад-вокзал, точно в ней полкило веса. Расходы на ее монтаж и установку в новом месте — это, дескать, пустяк: мы сначала делаем, а потом думаем.

Потомки тех дураков, которые таскали вручную заводы по лицу СССР, живут, оказывается, на нашей фабрике.

 

ЕЩЕ НЕКОТОРЫЕ СЛУЧАИ,

НО ДАЛЕКО НЕ ВСЕ

 

Манометр на папмашине (не на «сиротке», а на другой, что установили на склад-вокзал) стоит настолько не на месте, что его не видит машинист. В машине может развиться излишнее давление, и машина тогда потерпит аварию, ибо машинист не видит циферблата манометра.

Каждый рабкор, каждый ударник сумеет сообщить любому интересующемуся десятки случаев неполадок и крупнейших ошибок, имевшихся при проведении реконструкции фабрики.

Мы же переходим к заключению.

 

РАБОЧИЙ НЕ ЗНАЕТ

ПЛАНА КАПИТАЛЬНЫХ РАБОТ

 

План реконструкции составляется специалистами и руководителями фабрики; затем этот план идет в темные облака Всебумпрома и возвращается обратно с различными поправками. Вслед за тем план начинает исполняться в натуре.

Ошибка в этом круговращении плана реконструкции самая, мягко говоря, «малая». Наиболее близкий, непосредственный и кровный хозяин фабрики — ее рабочий коллектив стоит в стороне от составления плана реконструкции и не проверяет его исполнения.

Вот какие происходят «пустяки».

Оказывается, что весь огромный производственный опыт фабричного рабочего коллектива, рабочие изобретения, советы и предложения не играют существенного значения в составлении плана реконструкции фабрики. Ударник и изобретатель в сущности не знают, как будет переделана его фабрика, и чем он может помочь в этом деле. К его помощи никто не обращается, — чиновники надеются только на свои силы.

Общественность, понимая под ней рабочее производственное товарищество, находится вдалеке от капитальных работ на фабрике.

 

ЧТО НУЖНО ПРЕДПРИНЯТЬ

ДЛЯ УЛУЧШЕНИЯ ДЕЛА

РЕКОНСТРУКЦИИ ФАБРИКИ?

 

Необходимо изучить и проверить все звенья реконструкции, начиная от потребности, от замысла, и кончая включением новой машины в нормальную эксплуатацию.

Нужно внимательно проследить с точки зрения наибольших интересов рабочего класса и государства, весь ход реконструкции, все ее движение через ущелья ведомств и организаций с тем, чтобы обеспечить в планировании и осуществлении реконструктивных работ ближайшее, командующее участие рабочего производственного коллектива и отсечь все бюрократические мышеловки.

Для этой цели на фабрике должна быть составлена деловая рабочая бригада из лучших производственников: ударников, изобретателей, рабкоров и специалистов-общественников.

Эта бригада посвятит месяц или два глубокой проверке всего дела реконструкции своей фабрики, включив в свою работу также и Всебумпром и Бумстрой и другие организации, если будет нужно. Такая проверка даст возможность вынести бригаде окончательное суждение о постановке дела реконструкции на своей фабрике и, быть может, во всей бумпромышленности. Это суждение лучших рабочих должно быть положено в основу реконструкции самой реконструкции, ибо нынешнее состояние важнейшего дела переустройства и усиления производственной мощи нашей фабрики страдает великими ущербами.

 

Подпись: Объединенная бригада рабкоров фабрики и Союза писателей

(Голос бумажника. № 46. С. 3)

 

Сноски и примечания:

 

1 Московская Д. К истории производственного очерка (1929-1930) // Текстологический временник. Русская литература XX в.: вопросы текстологии и источниковедения. Кн. 2. М., 2012. С. 823.

2 Всероссийский союз советских писателей.

3 Ф. 3. Оп. 1. Ед.хр. 13. Л. 4-12. Далее листы источника указываются непосредственно в тексте статьи.

4 Как сообщалось в письме Архангельского и Городецкого в мобилизационную комиссию: «Извещение о нашем выезде было адресовано не в отделение Союза, а персонально т. Слонимскому и уехало в Сочи» (Ф. 3. Оп. 1. Ед. Хр. 16. Л. 1).

5 Находилось по адресу Фонтанка, 50.

6 Фроман Михаил Алексеевич (настоящая фамилия Фракман; 1891—1940), поэт, переводчик.

7 Т.е. членов ЛАПП — Ленинградской ассоциации пролетарских писателей.

8 Ленинградское отделение Федерации объединений советских писателей.

9 «Бумсиндикат» — Всесоюзный синдикат Бумажной промышленности, Ленинград­ское отделение, пр. 25 Октября (бывш. Невский), 44. Здесь и далее все адреса приводятся по справочникам «Весь Ленинград» на 1930 и 1931 гг.

10 Архангельский не указывает его имени и отчества, но установить их оказывается возможным по справочнику «Весь Ленинград» на 1930, 1931 гг.

11 Еще одно описание событий этого дня содержится в письме в мобилизационную комиссию: «При посещении бригадой Ленинградского отделения Союзбумаги, первым словом т. Шкляра было заявление, что бригада приехала «обследовать» бумажную промышленность. Пришлось просить т. Островера сгладить неприятное впечатление, произведенное этим заявлением, и категорически подтвердить ту установку, которая была дана тов. Бородиным в Москве. <…> При беседе с т. Огурцовым (предом Ленотделения Союзбумаги) [Шкляр] обнаружил не только неумение вести беседу, но и бестактность (по вопросу о вредительстве), вызвавшую реплику т. Огурцова, которую пришлось «проглотить» всем бригадникам» (Ф. 3. Оп. 1. Ед. Хр. 16. Л. 1).

12 Как указано в письме Архангельского и Городецкого в правление ВССП, Платонов поехал в Ленинград вместо Вс.Иванова (Московская. Указ. соч. С. 817).

13 Писчебумажная фабрика им. Зиновьева; бывш. Голодаевская фабрика. Адрес: остров Голодай, ул. Уральская, 13.

14 Писчебумажная фабрика им. Володарского; бывш. фабрика Варгуниных. Адрес: Правый берег Невы, 98–104 (совр. Октябрьская наб.).

15 Писчебумажная концессионная фабрика «АГА» финского промышленного АО «АЛЬФЕЛАНЕН» (г. Гельсингфорс, Финляндия).

16 Многотиражная газета фабрики им. Зиновьева.

17 Ответственный редактор газеты «Голос бумажника».

18 Ленинградский радиоцентр находился по адресу Мойка, 61.

19 Козаков Михаил Эммануилович (1897—1954), прозаик, драматург.

20 Тихонов Николай Семенович (1896—1979), поэт.

21 Дом Печати (ул. Фонтанка, 7).

22 Государственная типография (Гатчинская ул. 26).

23 Редакция газеты располагалась по адресу Фонтанка, 57.

24 Бывш. фабрика Шапошникова (Клинский проспект, 25).

25 Бывший дворец великого князя Владимира Александровича, расположен по адресу: Дворцовая набережная, 26 (в 1930 г. — набережная 9-го Января).

26 Константин Малафеев, член редколлегии газеты «Голос бумажника».

27 Оп. 1. Ед. хр. 63. Л. 1.

28 Каталь — рабочий, занимающийся выкаткой или подвозом каких-либо грузов вручную, на тачке. Баланс — балансовая древесина, круглый или колотый лесоматериал для производства целлюлозы и древесной массы.

29 Стоит, однако, указать, что в записной книжке самого Платонова не обнаруживается записей, которые можно было бы отнести к собранию 21 октября.

30 Харитонов Виктор Павлович, зав. паросиловым отделом.

31 Древесномассный завод или цех служит для производства белой древесной массы, получаемой за счет истирания древесных балансов на керамических камнях в дефибрерах.

32 Хлебников А.А., зав. древесномассным заводом.

33 Вагенгейм Ил. Ос., зав. производственно-плановым отделом.

34 Инженерно-техническая секция профсоюза.

35 Инженерно-технические работники.

36 В записной книжке Платонова также имеются записи, относящиеся к этой инспекции (ОР ИМЛИ. Ф. 629. Оп. 2. Ед. хр. 6. Л. 17 — 20, 35 об. — 36. Опубликованы в кн.: Платонов А. Записные книжки: Материалы к биографии. М., 2000. С. 63-66).

37 См. 24 октября: «Просмотрел и проправил материал до 2-х часов. Поехали затем в типографию сговариваться насчет набора и завтрашней верстки» (Л. 8 об.); 25 октября: «Ночевал у Кости Малафеева. <…> В 8 уже были в типографии. Сделали макет очередного номера. Ушло на это около трех часов. <…> Пообедали на фабрике и отправились снова в типографию – смотреть полосы газет» (Л. 9).

38 Машина для непрерывного формования листа бумаги, методом пропуска его через зазор между вращающимися валами. В результате каландрирования получается полотно необходимой толщины и ширины.

39 Московская. Указ. соч. С. 817.

40 Речь идет о съемном жилье.

41 Об этой работе Платонова, связанной с кино, конкретных сведений не имеется.

42 Андрей Платонов. Я прожил жизнь. Письма [1920—1950 гг.]. М.: АСТ, 2013. С. 277-278.

43 ОР ИМЛИ. Ф. 629. Оп. 2. Ед. хр. 6. Л. 22 об., 23.

44 Кампания по призыву ударников в литературу, инициированная постановлением РАПП и поддержанная ВЦСПС, началась 29 сентября 1930 г. Уже 24 октября «Литературная газета» посвятила этому движению специальный номер. Целью призыва было вовлечение в массовое пролетарское литературное движение молодых начинающих писателей-рабочих, создание «Магнитостроя литературы».

45 Государственное издательство «Ленотгиз», располагалось по адресу: проспект 25 Октября (бывш. Невский), 28.

46 Савин Лев (Лев Савелий Моисеевич, 1891—1947), ленинградский литератор.

47 Саянов Виссарион Михайлович (1903—1959), русский советский писатель.

48 Раковский, Леонтий Иосифович (1896—1979), русский советский писатель.

49 О времени отъезда в Москву жены и сына Платонова сведений не имеется.

50 «Голос бумажника» № 46.

51 Накануне данный чек был получен Архангельским от представителя «Крестьянской газеты», с которой он сотрудничал.

52 Абразивный камень цилиндрической формы, основная часть дефибрера, машины для истирания древесины в процессе изготовления бумаги.

53 Бюро рационализации и изобретений.

54 Папочная машина — машина для обезвоживания древесной массы в процессе изготовления бумаги.

55 Ролл — машина для размола волокнистых материалов при изготовлении бумаги.

 

—————————

Елена Викторовна Анто­­нова родилась в городе Магнитогорске. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Кандидат филологических на­ук. Старший научный сотрудник Института мировой литературы РАН, член группы по подготовке Научного собрания сочинений А. Платонова, хранитель фонда А. Платонова в Отделе рукописей Института мировой литературы РАН. Живет в Москве.