Двое из «Экспресса»

У каждого времени свой облик, свои герои, персонажи, которые и олицетворяют прожитое. С этими людьми мы и связываем ту или иную эпоху, то или иное дело. Я хочу рассказать о двух воронежских фотохудожниках, ярко проявивших себя в семидесятых-восьмидесятых годах прошлого столетия — об Анатолии Рыжкове и Михаиле Вязовом. Они, как говорят, родом из послевоенного поколения, вскоре пришедшего в фотоклуб «Экспресс» и годившегося в сыновья нашим славным ветеранам.

Феномен Рыжкова был удивительным и заключался в том, что он ни дня не занимался фотографией профессионально. Я об этом даже не подозревал, хотя именно с ним меня судьба свела раньше всех. Оказывается, мы даже посещали один и тот же фотокружок — скорее всего, это были все же фотографические курсы. Называли общих знакомых, но друг друга как-то не запомнили, вероятно, тогда ничем не выделялись из окружающих.

Анатолию, как он сам считал, повезло изначально: на пятом курсе Воронежского политехнического института полугодовую преддипломную практику он проходил в Москве. В столице удалось пообщаться с известными людьми, мастерами своего дела. Слушал лекции С. Морозова в Ленинской библиотеке по теории информации, это было связано и с темой дипломной работы. В Политехническом музее записался на абонемент: два раза в месяц лекции там читали Л. Дыко и А. Симонов — от них у него остались аккуратные подробные конспекты. А еще Рыжков посещал занятия столичных фотоклубов «Новатор» и «Кадр». В 1970 го­ду он девять раз был на грандиозной выставке «СССР в художественной фотографии» в Манеже.

Через год в Вологде на семинаре актива железнодорожных фотоклубов, на стихийно возникшем конкурсе личных подборок, жюри, в состав которого входили А. Штеренберг и А. Симонов, отдало предпочтение работам Анатолия Рыжкова. Окрыленный успехом, покорение столицы он начнет с «Кадра» и навсегда запомнит разнос, устроенный Р. Крупновым, руководителем: «Молодой человек не курит, не пьет, чем-то занимается. Но этого мало, чтобы стать фотомастером!» Именно столь жесткие слова и заставили впервые серьезно задуматься о фотографии. Не раз впоследствии он вспоминал совет Рудольфа Анатольевича: «Снимай то, что любишь».

В 1976-м, уже участник международных выставок, он снова появится у них в «Кадре». После реорганизации теперь это было всероссийское объединение. О разносе, устроенном ранее, тут, конечно, не помнили, да и уровень у Рыжкова был совсем другой. Отныне его фотоработы наряду с именитыми стали путешествовать по городам и весям не только нашей страны. Появились медали, полученные им на всевозможных салонах. Фотография «Простыл!?» экспонировалась в Румынии (1975), Польше (1976), Чехословакии (1978), а в 1980 году в ГДР получила диплом и пятую премию на международном конкурсе «За социалистическое фотоискусство».

Анатолий Рыжков — один из лучших представителей воронежской творческой фотографии второй половины двадцатого века. Причем кажется, что достиг он этого легко, как бы играясь. Однако такая легкость обманчива: это надводная часть «айсберга». К примеру, Рыжков неустанно совершенствовал свое мастерство — так, что едва ли не искуснее всех владел десятками технических приемов получения эффектных снимков в лаборатории. Но странным образом лучшие его произведения совершенно не требовали этого. Хотя созданы мастером, умеющим в совершенстве выражать на фотобумаге чувства, которые испытывал при съемке.

Его работы строги и лаконичны, безупречно выстроены композиционно, являются отражениями момента, где главное вершится во время съемки. Всем очевидно, что долей секунды раньше или позже — и снимок бы не получился. Анатолий умел, как никто иной, остановить мгновение вовремя. В этом его сила, и такие фотографии, как «Эквилибрист» или «Простыл!?», от случая к случаю не сделаешь. Фотография должна стать частью, причем большей, твоей жизни.

Анатолию поступала масса предложений о профессиональной работе, от которой десятки других были бы в восторге. А он отшучивался, отказываясь, и предпочитал оставаться любителем. При этом многие из нас лишь спустя десятилетия смогли не то что превзойти, а лишь в чем-то достигнуть высот, обозначенных Анатолием Рыжковым, коллегой и товарищем. Он собирался переезжать в Москву несколько раз и на полном серьезе, но все как-то так и не сложилось…

Однажды в селе осуществил давнюю задумку, поработал от души с мальчишками. Ничего подобного ранее с ним не происходило: удавалось буквально все из задуманного. Жил не в гостинице, а в семьях пацанов. Снимки, разложенные на столах в редакции «Молодого коммунара», вызвали удивление и самые восторженные отклики. Это был едва ли не единственный случай, когда по следам фотографа отправили корреспондента. Целая серия материалов о сельских мальчишках появилась в газете.

Рыжков всегда серьезно относился к сотрудничеству с прессой: фотографии регулярно появлялись на страницах центральных газет и журналов, а также местных изданий. Ежегодно летом во время отпуска он ездил от редакции в командировки. Официально занимался стройотрядовским движением, но круг его интересов, разумеется, был гораздо шире.

Однажды он вычитал, что где-то в Прибалтике на мотокроссе проводится турнир и фотографов. Не зная точного адреса, отправляется на поиски. Его дебют был успешным: никому до этого неизвестный фотограф из Воронежа занял первое место в разделе серий и третье — отдельных фотографий. И с 1975 года Рыжков стал непременным участником конкурсов и выставок, проводимых газетой «Вадугунс» (Латвийская ССР).

Его соперниками были лучшие мастера спортивной фотографии, такие, как Янис Глейдзс из Риги или Валерий Егоров из Коврова, чьи авторитетные имена были известны и за пределами нашей страны. Даже десяток лет спустя, когда Анатолий уже не ездил на мотокросс, немногие смогли превзойти достигнутые им результаты. Ободренные его успехом, предпринимали попытки посещать турнир и некоторые наши земляки-фотографы, но их участие осталось незамеченным жюри.

Позднее, когда Анатолий Рыжков перестал заниматься творчеством, у стендов с его работами на юбилейных выставках неоднократно приходилось слышать от начинающих фотографов: «Вот так бы мне хотелось снимать и заниматься такой фотографией».

Не менее ярким представителем фотографического сообщества того времени был и Михаил Вязовой. По-моему, есть и у него одна уникальная черта. Долгое время искусство фотографии оставалось вполне традиционным, даже консервативным и практически оставалось неизменным на протяжении едва ли не целого века. Еще в начале девяностых мы вели яростные споры о преимуществах и недостатках аналоговой или цифровой фотографии. Прогресс оказался безжалостным. Где сейчас та старая добрая, с так называемой «мокрой» лабораторией?.. Немало фотомастеров вообще отошли от дела. А вот одному из немногих представителей старшего поколения — именно Михаилу Вязовому — все же удалось успешно вписаться в реалии нового времени. Его творческий век, на самом деле, не назовешь коротким.

Сорок лет назад Михаил пришел в фотожурналистику, уже вкусив радость участия в крупных салонах и освоив многие тайны ремесла. Пожалуй, он один из журналисткой братии, кроме иллюстрирования изданий, с поразительным упорством продолжал заниматься, казалось бы, вещами несовместимыми — репортерством и выставочной деятельностью. Здесь ему нет равных. И еще характерная черта, кроме «себя любимого», всегда интересовался окружением: опекал начинающих, особенно из глубинки, и по крупицам собирал историю. К счастью, его большой, в прямом и переносном смысле, натуры хватало на все.

Кажется, он всегда был готов свернуть горы и при этом отснять километры пленок и отпечатать тонны фотографий. Пусть не все получалось, но в итоге период времени, именуемый «застоем», с его достоинствами и недостатками отснял, безусловно, лучше и полнее всех именно Михаил Вязовой. Первые десять звездных лет карьеры он отдал иллюстрированию «Молодого коммунара». Фотокору роста высокого всегда было мало. Поражало его фанатичное стремление находить более высокую и неожиданную точку съемки, чтобы сделать «не похожее на всех».

Творчество Михаила пронизано оптимизмом, несет огромный заряд доброты. Его герои, бывает, грустят, что случается редко, но печаль их светла. Сюжеты, как правило, просты, образное решение лаконично и техническая палитра скупа. В большинстве его работ много ритмики, чувствуется, что автор неравнодушен к музыке. «Так бы и я смог», — думаешь, глядя на них. Разумеется, подобное мнение ошибочно. Все это — непременная составляющая таланта, палитра мастера, которая вырабатывается годами занятий любимым делом. Щедро делится Вязовой секретами мастерства с коллегами, более тридцати лет учит профессии будущих журналистов.

Любит пошутить, в первую очередь, над самим собой, что говорит о богатой и одаренной натуре. За сорок лет работы в журналистике каких только невероятных встреч и историй не приключалось! Рассказчик Вязовой обаятельный. Когда, размахивая руками, входит в раж, не разберешь, где правда, а что и приукрасил ради красного словца. Одного президента он как-то умудрился снимать… без пленки. Добиваться встречи, пройти охрану и наконец-то оказаться в кабинете с пустым фотоаппаратом! Выручила от редакторских неприятностей смекалка и журналистская солидарность коллег. От президентов ему что-то частенько доставалось. Еще одного он встречал в аэропорту ночью, а вспышки с собой не оказалось. Поставил аппарат на «В», то есть открыл затвор и ожидал, когда сработает блиц у коллег. Уверяет, неплохие снимки получились.

Михаил Вязовой — пожалуй, единственный из состоявшихся мастеров, кто не сбежал с потрепанного перестроечными штормами корабля воронежской фотографии. Продолжает десятилетиями работать в периодических изданиях, являющихся лицом города и области, иллюстрировать альбомы и книги. Другого архива, запечатлевшего столько лиц и событий, как у Михаила, просто не существует. А еще сколько сделал он для пропаганды фотографии как вида творчества! Нам необходимо это не только понимать, замечать, но и, несомненно, оценить по достоинству.