Деревья и сейчас высокие, а снег белый

Дмитрий Чугунов

Надеюсь, что когда-нибудь наши выпуски университетского поэтического альманаха тоже будут читать как документ времени. Хорошо помню, как Владимир Чесноков, Виктор Акаткин и многие другие, причастные к таинству собирания и просеивания художественного слова, с чуть мечтательной улыбкой вспоминали стародавние времена. В те годы, когда снег казался белее, а деревья выше, в Воронеж заезжали очень интересные поэты из Москвы, Ленинграда и прочих крупных городов. Университетский «День поэзии» никогда не был местечковым явлением, а визиты известных в поэтической среде гостей только подчёркивали его значимость. Я слушал эти рассказы и пытался сравнивать тогдашнее и нынешнее. Разумеется, получалось как-то так, что… снег был белее и деревья, конечно же, выше.

Когда всё переменилось? Если подумать немного да полистать последние выпуски альманаха, то окажется, что новый лес поднялся над землёй и новые снега украсили настоящее. Очень радостно осознавать, что в «День поэзии» пришли лауреаты и призёры интересных российских и международных конкурсов, на страницах альманаха встают стихотворения тех, кто молод, но готов определять будущее нашей поэзии. Важно при этом, что они – не похожи друг на друга. Они пишут не по моде, не подражая иным, а говорят на собственном языке. Разве можно перепутать строчки, например, Дарьи Швецовой и Екатерины Макушиной, Дмитрия Колесниченко и Дмитрия Целикова?.. Когда бы ранее столь многие из молодых участников альманаха публиковались в «толстых» литературных журналах России?

Быть может, молодые подхватили падающее знамя воронежской поэзии? Фраза вполне в духе прошлой эпохи. Красивая, но неточная. Потому что знамя воронежской поэзии и не думало падать. Ныне, в XXI веке, в нашем Дне поэзии печатаются стихотворения, например, Александра Нестругина. Он, выпускник юридического факультета далёких семидесятых, в 2021 году стал победителем конкурса «Лучшая поэтическая книга 2021 года», объявленного Советом по поэзии Союза писателей России. И это далеко не первая и не единственная его победа. Да, мы можем гордиться тем, что совершенно «нестоличный» воронежский День поэзии ВГУ – не пафосный, не освещаемый с нужным акцентом в «Литературной газете» или «Культуре» – продолжал существовать даже в 1990-е гг., когда столичный день поэзии временно умер. Однако главное – в ином. Когда-то в Воронеж приезжали именитые гости-поэты из столиц СССР. Теперь воронежцы ездят в Москву в статусе известных авторов. И эти авторы – участники нашего альманаха!

В этом номере мы символически не стали разделять стихотворения «университетских» поэтов и «гостей». Небольшой юбилей – пять лет труда нашей команды – хорошо отметить единением. Когда коронавирусные беды то и дело воздвигают границы между людьми, поэзия их сближает. Когда политика вторгается в наши думы, лирика нас сближает. Замечательный Аман Рахметов живёт сейчас в Казахстане, но его строчки свободно преодолевают пространства, чтобы появиться в альманахе. Виктор Батраченко сейчас – житель далёкого американского штата, но его стихотворения возвращаются в Воронеж. Что уж говорить о ближних краях!

Вообще, поэзию можно было бы назвать таинством жизни. Когда человек, занимающий высочайшую должность, погружённый в бесконечные деловые хлопоты, вынужденный мыслить логично, рационально, начинает вдруг рифмовать – это волшебство. Когда человек, только вступающий во взрослую жизнь, не удовлетворяется обыденным языком, простым, как мычание, начинает вдруг рифмовать – это волшебство. Что движет нами?

Как когда-то герои ренессансного «Декамерона» радостью и любовью к сущему преодолевали распад и тление, так ведь и пишущие особенными красками расписывают обыденность. И пусть не все строчки удаются. Поэзия – дама своенравная, это давно известно! Пусть не все стихотворения печатаются в альманахе. На то он и есть собрание лучшего. Главное, на мой взгляд, это путь, на который ступает человек. На поэтическом пути и обыкновенная пачка соли превратится из ничтожного предмета в нечто большее (читайте об этом у Сергея Матыцина). И компьютерная стрелялка вдруг заставит задуматься о патриотизме (неожиданный лирический сюжет Ивана Щёлокова). И даже невероятное и протяжное «ы-вот» обернётся настоящим философским заклинанием (у Татьяны Шепеловой). А что за чудо – лирика, соединившаяся с живописью!

Пересказывать стихотворения, конечно, невозможно. Лучше их – читать. Перечитывать. Вслушиваться в их образы. Ждать новых…

 

Виктория Белоусова

Магистрантка филологического факультета ВГУ

 

Жги

 

Как когда-то княгиня сожгла древлян,

Как во прах обратились её враги,

Задохнулась лесная в дыму земля…

Так и ты, дорогая.

Жги.

 

Собери с них кровавую эту дань –

Голубь и воробей с одного двора…

Улыбнись на мгновенье, из тьмы восстань

И сожги их к чертям дотла.

 

Как горел до заката живым огнём

Сокрушаемый яростью Коростень,

Как летел с неба пепел сухим дождём,

Багровел, раскалялся день…

 

Так и ты, моя милая, поджигай,

Как княгиня когда-то, иди и мсти.

Сам собой на обломках не вспыхнет рай.

Кто ещё сможет всех спасти?

 

И враги твои тоже готовы рвать,

И пожарища отсвет на стали лат…

Разбушуется враг, разойдётся тать,

И нельзя повернуть назад.

 

Пусть грохочет и лает оскал забрал

И дубинок о щит окаянный бой…

Ты так долго ждала, и твой час настал.

И неведом тебе покой.

 

Ты способна убить этот сгусток зла,

Что готов целый мир разорвать в куски.

Как когда-то однажды княгиня жгла,

Так и ты, дорогая.

Жги.

 

Алексей Бондарев

Выпускник Воронежского государственного технического университета. Ведущий инженер Национального исследовательского

университета «Московский институт электронной техники» (НИУ МИЭТ)

 

* * *

Он бежит по бездорожью наугад,

Матерясь и задыхаясь на ходу,

Прочь – туда, где нет решёток и оград –

И клянёт свою жестокую судьбу.

 

От бездушных надзирателей бежит,

Ежедневный опротивел ему плен.

Заметая след, по зарослям кружит.

Он рискнул, не побоявшись перемен.

 

Позади него тяжёлый топот ног,

Настигают, окружают палачи.

Угасает в нём надежды огонёк,

И душа в слепом отчаянье кричит.

 

Нет оружия, лишь маленький совок.

Загнан в угол он, и нет пути назад.

Горько плачет неудачник-бегунок.

Жаль, надёжно огорожен детский сад.

 

Дарья Гузеева

Член Союза писателей России, член Союза журналистов России, идейный вдохновитель и ведущая проекта «СЕРДЦЕ ПОЭТОВО»

 

МЫ ТЕРЯЕМ

Памяти Никиты Вакулы,

университетского друга

 

Мы теряем время,

Время не вернёшь…

Что считали важным –

Просто ложь.

Говорят, проходит.

Может, и пройдёт…

Мимо по дороге

Ускользнёшь

От всего, что было

Каждый день с тобой,

Чтобы позабылся

Путь чужой,

Ты своей тропинкой

К счастью путь держи,

Не теряй минуты:

Близкому скажи,

Что его ты любишь,

Очень дорожишь,

Потому спешить ты

Должен. Миражи

Встреч ненужных лезут

Под ноги и дел…

К ним ли ты стремился?

Этого ль хотел?

Поспеши обняться

И поцеловать…

Может, и успеешь

Мира суть понять.

 

Анастасия Картавцева

выпускница факультета журналистики ВГУ. Корреспондент газеты «МОЁ!»

 

Грачи прилетели

 

…А принёс из подвала стремянку,

Чтобы снять твою тень со стены…

Владимир Шемшученко

 

Ты, пожалуйста, верь мне, верь.

Трогал я не стену – плечо.

 

Чёрное пятно на канве

К небу устремилось грачом.

Сколько их за первым спешит?

Сколько задохнулось в руках?

Части нашей общей души,

Крестики, пробившие ткань.

 

Посмотри, я птиц не держу,

Потому что думать устал,

Каково им в холод и шум

С деревянных пялец взлетать,

Каждый взмах терпеть, каждый шаг

За иглу цепляться крылом.

 

Да куда там – ровно дышать?!

Даже тень нести тяжело.

 

Дарья Князева

Окончила физический факультет, актриса «Театра равных». Финалист «Филатов Фест-2021», публиковалась в «Литературной газете», журнале «Юность» и коллективных сборниках издательства «Перископ-Волга»

 

* * *

Всё качается, знаешь, от знамени до креста.

Все кончается даже у тех, кто живёт до ста.

От сухого куста не останется и листа…

Растекаются лица, расползается пустота

ядовитым газом.

 

Превращаются планы в тонкий свечной дымок.

Ни терпенья, ни мужества не заготовить впрок –

пусть в конечном итоге каждый не одинок

оказался бы по желанию, если б смог,

узелок развязан.

 

И последний развязан, и прежние все узлы.

Расставания преждевременные тяжелы.

Но по пеплу мостов разбросанные угли

указуют отчётливо сухо – не сберегли.

Да и поздно плакать.

 

Между тем по проталинам бесится детвора,

утомительно неиссякаема и пестра,

посылает безоговорочное «ура»

в сердцевину седого облачного нутра,

в кучевую мякоть.

 

Посмотри на этих зверёнышей, посмотри!

Не сокрыто от них ни одной потайной двери,

их куда-то уносят июни и декабри,

чтоб в измотанных клонов по кальке перекроить

и огня не стало.

 

Где-то должен быть камень шлифованный, путевой,

у которого время натянуто тетивой,

чтоб в обратную сторону к станции нулевой,

заглушая считалкой густой энтропийный вой,

усвистать в начало.

 

Дмитрий Колесниченко

Выпускник филологического факультета

 

Илья Муромец

 

Вот опять я один. А дорог – целых три,

Колеи поросли муравою,

Одинаково тают дороги вдали,

И любая грозит мне бедою.

 

Быть женатым, убитым, расстаться с конём –

Всё написано так, как и надо,

Каждый раз неизведанным ехал путём,

Где в чащобе таилась засада.

 

И батыров чужих убивал булавой –

Кровь алела, как спелая вишня,

И ходил против князя с мятежной толпой –

Ничего, как известно, не вышло…

 

Брошу всё навсегда и уеду в Царьград,

Там путей выбирать мне не надо!

Буду пить не спеша и смотреть на закат

Из беседки в тени винограда!

 

Только с надписью камень стоит на пути,

Про дорогу к Царьграду – ни слова.

Надо ехать куда-то. Крути не крути,

Выбирать мне приходится снова.

 

Константин Кондратьев

Выпускник экономического факультета. Член клуба поэтов «Лик»

 

* * * (ISLA de la LIBERTAD)

 

Первый глоток спиртного – из бутылки Havana-Club.

Первая до тошноты затяжка – цигарка без фильтра Ligeros.

Первое откровение: что отец мой – простой завлаб

славной эпохи времён позднего эсэсэсэра.

 

Первый сексуальный опыт – с мулаткой во влажных снах.

Первый опыт подростка – секс под дребезжанье трамвая.

Первый опыт мужчины: когда отец, башмаки не сняв,

валится на диван, а я его добиваю.

 

Невыносимая лёгкость дружественных сигарет.

Невыносимая тяжесть мира, где правит Эрос.

 

Первый поэтический опыт: спит и Главлит, и главред

на даче – и некому сказать мальчику для примера:

мол, да: «рюмка рома», Россия, Лигейя, мера-с…

– регги на первом курсе под 40-градусный бред…

 

…В углу за ножкой дивана – детский марок альбом.

Папа давал полтинник, и я ездил на улицу Мира

в магазин «Филателия». А после стучался лбом,

но не отзывалась на стук наша квартира

 

на верхнем этаже хрущёвки с балконом в больничный сад:

старые тополя там волнами шумели спесиво…

Больше всего у нас в школоте ценился ряд

серых серийных зазубрин с красивыми буквами СИВА…

 

Первый опыт эдипа – ладонью закрыть глаза

отцу. И увидеть теми, выколотыми в дедсаду глазами:

в паутине махровой угол. А в углу – прадедовы образа….

 

И повернуться на другой бочок и вернуться к маме.

 

А потом всю бессонную ночь вслушиваться над морями

в отчужденный взгляд отца.

 

Екатерина Макушина

Выпускница юридического факультета. Лауреат Исаевской премии. Член Союза писателей России

 

* * *

под окнами директора средней школы

белая клякса-многоножка

и крупные пляшущие буквы

 

спасибо ивану ильичу что сделал из меня ху

 

дальше

то ли места не хватило

то ли краски

 

Иван Ильич приходил

хватался за сердце

бранил бесстыжую молодёжь

уж он-то к ним и так и сяк

а они

они

 

приезжала скорая

поставить Ивану Ильичу укол

измерить давление

медбрат курил

кивал на надпись

сплёвывал

 

приезжала комиссия из РОНО

постановила

немедленно смыть

а лучше закрасить

нежным густо-зелёным цветом

типичным для школ

и детских садов

и следственных изоляторов

 

приходил Фомин из девятого В

и Лукьянов из десятого Б

второгодники

Фомин мыл-мыл

не отмыл

Лукьянов лил-лил

не залил

а впрочем больше курили

и ухмылялись

 

была ещё Ленка из первого А

рвала одуванчики на футбольном поле

сдувала пух глядела на надпись

улыбалась

 

«какой он славный

Иван Ильич

и сделал кого-то художником»

 

Василий Нацентов

Магистрант факультета географии, геоэкологии и туризма. Член Союза писателей России и Союза писателей Москвы

 

* * *
Моей Л.

 

Когда наступают последние дни листопада –
и липы и клёны давно облетели,
и вот начинают дубы и берёзы –
бояться не надо
ни слишком высокого неба,
ни твёрдости мысли и чувства,
ни ясности прозы,
ни строгого взгляда
любимой
на поздней тропинке,
где только осталось по ветке –
берёзы и дуба –
и всё облетело.
Мы жмёмся друг к другу
(мы всё же друг к другу привыкли),
как листья за лето.
Как залита солнцем поляна,
как много последнего свет,
как рано!..

 

Павел Пономарёв

Аспирант факультета журналистики ВГУ, главный редактор газеты «Воронежский университет». Председатель Воронежского отделения Совета молодых литераторов Союза писателей России

 

* * *

Ты судишь перед смертью о былом,

И писаное рубишь топором,

И медленно, но верно устаёшь.

Когда уйдёшь… Нет! Весь ты не уйдёшь –

Уйдёт под лёд растаявшая дрожь

Твоих следов на мартовском снегу.

«Нет, весь я не умру…»

 

………………………………………………

 

В невыспавшемся утреннем бреду

Догнать тебя,

Узнать, остановить:

«Быть иль не быть?»

Калитку отворить,

Оставшись по ту сторону двора –

«Пора, мой друг, пора!»

 

………………………………………………

 

Теперь один – до дома, со двора –

Ступай по ра-

дости

до стихнувшей любви.

Сирени перед выходом нарви

Перед грозой – в саду у старика.

Теперь пора.

 

………………………………………………

 

И от воды устанут облака,

На небо не взглянувшие без слёз.

Я прятался под деревом от гроз,

В обход ища на кладбище дорогу.

«Ночь тиха. Пустыня внемлет богу…»

Не стой в грозу под деревом – и я

Ни дерева, ни капельки не стою.

И звезда с звездою…

 

………………………………………………

 

А мрамор не умеет говорить,

И дерево на кладбище горит,

И на гранит с грачиного гнезда

Обугленная падает звезда –

Ещё не свет, хотя давно не свят;

Но может свыкшись с райскою потерей,

Растут невнятно розовые тени

У колокольни, где святые спят.

 

………………………………………………

 

Они встают, о помощи прося

У церковки игрушечной, но церковь

Воронкою уносится от них.

Они встают и строятся в аминь,

Сомкнувшие над куполом ладони.

Ладонь к виску. Ладонью по иконе.

В руке его не дрогнет пистолет.

 

Свеча горела на столе.

И падал воск на руки из-под век.

И умер обгоревший человек.

 

Дмитрий Чугунов

Профессор кафедры истории и типологии русской и зарубежной литературы. Член Союза писателей России

 

* * *

Привязанный множеством нитей,

Я был неподвижен и нем,

Свидетель незримых событий,

Решатель Твоих теорем,

В которых немногие числа –

Один, два… и так до семи –

Таили далёкие смыслы,

Открытые, впрочем, детьми.

Но я был давно не ребёнок,

Я просто стоял и смотрел

На вечер прозрачный и тонкий,

На этот небесный предел.

 

Дарья Швецова

Школьница, живёт в Пензе. Участник Дней поэзии ВГУ 2020 и 2021 гг. Печаталась в «Литературной газете»

 

Ушедшему

 

Как в траве некошеной дурачились

У реки –

Разнесут по сёлам одуванчики-

Огоньки.

 

Как топили искренность у берега,

К шее груз.

Думал каждый очень неуверенно:

«сберегусь».

 

Как топтали искорки наивности

От костра.

Говорили: скоро бы довырасти,

Не отстать.

 

Из косичек выжали до капельки

Рыжину,

Зарывали звонкость в землю, плакали:

«проживу».

 

Как шагнули с выступа над реченькой

Их слова,

Как поток поотрывал наречия

И сломал,

 

Как сгорели, временем охвачены,

Души летних девочек и мальчиков

В волокно –

Так сгорят на зорьке одуванчики

Под окном.

 

Иван Щёлоков

Выпускник филологического факультета. Главный редактор журнала «Подъём». Председатель правления Воронежского регионального отделения Союза писателей России

 

ЗВЁЗДНЫЕ ВОЙНЫ

 

Мы в «звёздные войны» играем с внучком.

Глазёнки – огонь, волосёнки – торчком.

Азарт – на Вселенную в тельце худом.

Уже монитор – ходуном, ходуном.

Внук щёлкнет по мышке – была не была! –

И сразу планета свободна от зла:

От роботов, монстров и нечисти всей,

Кто лез покорить, чтобы править на ней…

Он радостен, будто герой среди звёзд,

И верит, что всё происходит всерьёз.

Кричит: «Уничтожу и в пепел сотру

За маму, за папу, за деда, сестру…»

 

А я на диване поодаль сижу,

За «звёздными войнами» внука слежу.

Мне чудится детство, из палки – ружьё.

Не с монстрами бьюсь, зажимая цевьё.

Под танковый скрежет, под бомбовый свист

Я вижу, как в деда стреляет фашист.

…Смоленск. Окружение. Польша. И плен.

И мёрзлая свёкла картошке взамен.

Прикладом под дых: «Русиш швайн, не зевай,

Работай, работай или издыхай!»

…Дед выжил в аду, возвратился домой –

Герой безымянный, простой рядовой…

 

В растроганных чувствах я внуку шепну:

«А ну её к лешему – эту войну!

Ты храбро сражался и выиграл бой,

Теперь отдохнём на привале с тобой:

Планета по-прежнему к людям добра…»

…Игра хороша, когда просто игра.