Он. она. они…

…По весне его должны были за­брать в армию. Они уже долго встречались. Не жили вместе ни дня. Собирались пожениться. Она никогда не давала поводов для ревности. Он считал ее идеальной. Она сомневалась. Хотела быть свободной.

Желания готовить ему не возникало. Убирать что-то в его квартире тоже. Ей вообще там не нравилось. Размышляла о том, чтобы сменить обои. А лучше шторы. Да, шторы. Нынешние ее раздражали.

Все чаще она стала задавать себе вопросы. Странные. Нужен ли он ей? Почему она должна его ждать? Кто он ей? На какие-то ответить было проще. На размышления о других она не находила оправдания. Ей было с ним удобно. Удобно. Всего лишь?

Проводы были пышные. Она даже плакала. Провожала на поезд. Обещала ждать. Решила, что все-таки дорог. Повесила на стену календарь. Красным маркером закрашивала прошедшие даты. Вступила в группы Вконтакте. К тем, кто тоже ждал своих солдат.

Она практически не выходила из до­ма. Забросила тусовки. Действительно старалась ждать. Почти сделала это. Даже гордилась собой. Не хватило совсем немного. Триста шестьдесят четыре.

…Их познакомили общие друзья. Сначала разговор не клеился. Они даже забыли друг о друге на какое-то время. Потом вдруг поняли, что чего-то не хватает. Или кого-то. Он заговорил первым. Не пожалел. Она казалась вежливой и образованной. Болтать с ней было легко. Он дарил ей небольшие подарки. Приглашал на мероприятия.

Постепенно количество общих знакомых увеличивалось. Они показывали друг другу фотографии родственников. Она хвалилась достижениями старшего брата. Он рассказывал о младшей сестре. Их музыкальные вкусы были схожи. Тяжело было расстаться даже на минуту. Хотели всегда быть вместе. Думали, что это та любовь, о которой снимают фильмы.

Прошло несколько месяцев. Они даже засыпали и просыпались в одно и то же время. Первым делом говорили друг другу: «Доброе утро». Они считали друг друга самыми лучшими. А потом прятки за смартфонами закончились. Они встретились в реальности.

…Пустая комната. Прозрачный свет от пасмурного неба. Грустно. Она ждала его. Столько всего было. А он… Это ведь не вторая их встреча. Он говорил, что любит. А что в итоге? Впервые не выполняет обещаний. Дурак.

Мечты о счастье и совместно нажитом имуществе больше не занимали ее мысли. Разбились на осколки. Совсем как дорогая мамина ваза. Только теперь это не ее рук дело. Она просто не могла быть виновата в этот раз. Это все он.

Играл с ее чувствами. А она верила. Дура под стать дураку. Она бросала взгляд на будильник. Секунда за секундой, час за часом. Из принципа не собиралась звонить ему. Тем более писать сообщения. Он этого только и ждет. Смеется над ней. Хочет заставить страдать. А она не будет поддаваться. Вот еще. Она не такая. Думает, что она предсказуема? Как бы не так. Это он был предсказуем. Прекрасно знала, что он был несерьезным. Сделал из нее девочку на пару ночей.

Звонок в дверь. Восемь вечера, а не восемь утра. А она все равно обиделась.

…Он был художником. Известным. В картинах которого многие видели необычное. Его собственный неповторимый стиль. Такое сейчас — редкость. Ему не нравилось писать маслом или акрилом. Каждая картина была черно-белой. Белый холст. Черная акварель. Критики, смеясь, называли это пародией на тест Роршаха. Только плохой пародией. Потому что часто холсты не оставляли места для фантазии.

Она не была поклонницей современного искусства. Не знала почти никаких художников. Разве что самых известных. Когда ее спрашивали о полотнах, могла лишь невнятно улыбаться. Была недостаточно образована в принципе. В какой-то степени даже немного глупа.

Но ходила на каждую выставку своего художника. В самом начале его карьеры в день презентации была единственным зрителем. Да, совсем незаметно поняла, что она влюблена.

Он, не понятый другими, женился на ней почти сразу. Думал, что жизнь наконец-то наладится. Мечтал о совместных детях. Все-таки годы шли. Она тоже давно не была девочкой-подростком. Прожили вместе неделю. Четвертый развод на его памяти. Третий по печатям в паспорте. Эта тоже оказалась посредственностью.

Глупая улыбка на серьезные вопросы достала уже на второй день. Не обременена интеллектом. Не подходит. В искусстве полный ноль. Но она его действительно любила. А он искал не женщину. Искал родственную душу. Только вот сам не понимал, зачем.

…Один справа. Один слева. Сбоку. Тридцать одинаковых кадров. Заранее заученные позы. Ножку вперед, статичная улыбка. Мнит себя настоящей красавицей. Но вся ее модельная внешность — лишь заслуга фильтров в Photoshop.

Сколько их таких? Одинаковых. Тех, чьи лица сливаются в единую пленку. Тех, кого ни за что не узнаешь на улице. И ни единого видео без «штукатурки», чтобы не было видно, кто это на самом деле. Всего лишь чьи-то клоны. Всюду маски. Настоящий театр, где она — самая настоящая актриса. Как и все те, кто ее окружает.

Старая отцовская камера на чердаке. Только двадцать четыре кадра в секунду. И фотоаппарат. На пленке — счастливые родители. Как они жили раньше? Привозили с отдыха тридцать шесть, всего тридцать шесть фотографий. Проявляли, а не таращились в экран телефона. Одинаковых фото не было. Разные, настоящие, как и люди на снимках.

Долго смотрела на себя в зеркало. Сняла искусственные белые волосы, ресницы, смыла макияж. Слезы стекают по темным кругам под глазами, которые она всегда закрашивала. Улыбчивая картинка в инстаграме1 — совсем другая девушка. Непохожая и совсем чужая.

А кто она такая? Та — в зеркале? Или все же на фото? Одинокая надломленная девочка или душа компании? Найти внутри что-то живое. Уже тяжело. Невозможно. Потеряна, как и большая часть поколения.

Или?..

1 Принадлежит компании Meta, деятельность которой признана экстремистской на территории Российской Федерации.

Софья Владимировна Сафронова родилась в городе Липецке. Учится на факультете романо-германской филологии Воронежского государственного университета. Пишет рассказы, стихотворения, играет на флейте, увлекается живописью и волейболом. Стихи и миниатюры публиковались в альманахе «День поэзии ВГУ». Участница Воронежского областного совещания молодых литераторов (2022). Живет в Воронеже.