Екатерине Макушиной вручена Исаевская премия
- 03.05.2017
2 мая, в день рождения известного советского и русского поэта Егора Исаева, в департаменте культуры Воронежской области состоялась церемония вручения ежегодной Исаевской премии молодым литераторам края.
Ее лауреатом стала воронежская поэтесса Екатерина Макушина, совсем недавно принятая в Союз писателей России. Премия присуждена за цикл стихотворений автора «Ящерка» (опубликован в журнале «Подъем» №3 за 2016 год) и изданный в минувшем году одноименный сборник стихотворений.
Диплом лауреата и сертификат на 50 тысяч рублей молодому автору вручила руководитель департамента культуры Воронежской области Эмилия Сухачева, пожелав вдохновения, новых творческих успехов, читательской любви и достойного продолжения литературных традиций Воронежского края. Лауреата с заслуженной наградой и вступлением в ряды Союза писателей России поздравили также члены комиссии по присуждению Исаевской премии: директор-главный редактор журнала «Подъём», председатель Воронежской региональной организации Союза писателей России Иван Щелоков, директор областной библиотеки имени И.С. Никитина Людмила Смирнова и заместитель главного редактора журнала «Подъём» Вячеслав Лютый.
Екатерина Макушина автор двух поэтических сборников, ряда публикаций в журнале «Подъём». Ее лирический цикл «Дом из бумаги» включен в антологию «Современная воронежская поэзия. По страницам журнала «Подъём» 2009-2016 годов». Она участница областных совещаний молодых литераторов в 2013 и 2016 годах.
Стихи Екатерины Макушиной – наглядный пример соединения традиции и молодого творческого дыхания на фоне артефактов современного авангарда, у которого, как правило, недостаточно выразительных средств для решения сложных художественных задач. Строки Е. Макушиной ярки и на страницах лирического дневника, и в стихах более реалистичных. Показательна большая баллада о чекисте, где психологическая канва оттеняет действия главных героев, ставших жертвами несвободы. История любви здесь рассказана автором последовательно, деликатно, без трафаретных публицистических акцентов.
У входящей в серьезную и проблемную поэзию Екатерины Макушиной есть редкое достоинство поэтического таланта: неустройство внешнего мира она не стремится выразить посредством лирического хаоса. Приглашая в союзники гармоничный традиционный стих, спокойную речь, молодая поэтесса пытается понять тревожащую ее боль. В крайнем случае – точно и внятно задать вопросы.
Литературная Исаевская премия названа в честь Героя Социалистического труда, лауреата Ленинской премии, Почетного гражданина Воронежской области Егора Александровича Исаева и учреждена правительством Воронежской области в 2010 году. Присуждается молодым воронежским литераторам за поэтические или прозаические произведения, эссе, очерки, статьи, опубликованные в периодической печати, альманахах, книгах и других печатных изданиях.
Екатерина МАКУШИНА
Чекист
У него было в жизни всё:
добра – вагонами,
Новый китель
с подполковничьими погонами.
Дача под Москвой,
Домик над Невой…
Словом, жил – не тужил.
И в свободное время
Родине служил.
Не гулял, не пил,
форму держал спартанскую.
А женился давно,
говорят, ещё в Гражданскую.
И текла бы жизнь,
вилась по своей канве…
Но увидел её –
как обухом по голове.
Поначалу маялся,
Ночами
в подушку каялся.
Потом плюнул:
семь бед – один ответ.
Подошёл без страха
и тихо шагнул на свет.
Полегчало. Бывало, ночью, после допроса
Приходил и знал: никто не посмотрит косо.
Что он делал, с кем и за что? Словами не била.
Обнимала его. Она ведь его любила.
А во вторник кончилась сага,
Принесли от начальства бумагу.
Указанье обычного рода –
Новый список врагов народа.
Он вовек не вздыхал в тоске,
Он не звал к себе забытьё.
Да только пятым
в седьмой строке
Стояло имя её.
Разве хлынут слёзы из глаз?
А приказ всегда есть приказ.
В пустоте площадных огней
Сел в машину, поехал к ней.
Та – навстречу. Кто бы сказал,
Что сейчас ворвётся гроза!
Обмерла: пронзили навылет
Злые, льдисто-волчьи глаза.
— Отвечай сейчас же, как было:
Что у Фединых ты говорила?
Ты, к Минаевым приходя,
Строила планы убить вождя?
Надломились худые плечи.
Прошептала:
— Дурные речи.
Про убийство – злобный навет.
В остальном не раскаюсь, нет.
— Собирайтесь. Восемь минут.
Вас давно на Лубянке ждут.
Заметалась она по комнате.
Восемь минут – да и те расколоты.
То оставить, а то схватить…
Обвинить? Зачеркнуть? Простить?
Едут, едут…
Ветер за ворот.
Вроде в центр –
а свернули за город.
Гуще глушь. Вдоль дороги – лес.
За рекой не один исчез.
Он тихонько достал пакет:
— Шансов мало, почти что нет.
Но попробуй выжить, пролезть.
Документы и деньги – здесь.
— Ты-то как же?
Он улыбается:
— Что ни вздумаю, всё сбывается.
— Не оставлю! Бежим со мной!
— Нет уж. Лучше тебе одной.
Воротясь домой, как во сне,
Пару строчек черкнул жене.
Чуть дыша, отворил окно.
За стеклом свежо и темно.
Гроздья неба, луны излом…
Он не видел: жил за стеклом.
У него было в жизни всё:
добра – вагонами,
Новый китель
с подполковничьими погонами.
Право миловать и казнить,
разлучать на годы…
Не хватило глотка любви
да клочка свободы.
***
Я оставлю тебя на опушке. Холодный туман
Не заденет постели твоей побурелым крылом.
Пусть другие допишут за нас несерьёзный роман
Об извечной борьбе несерьёзного мира со злом.
Я оставлю тебя. Ты же видишь хорошие сны.
Тихо треплет ночной ветерок непослушную прядь…
Только б не были эти часы без луны холодны,
Не мешал бы никто безмятежно и сладостно спать.
Я оставлю. Уйду. Оборву бесконечную нить.
Медицина бессильна. Лекарство никто не подаст.
Но живое дыхание в вязкой земле хоронить
Не позволю. Уж лучше вот так — без прикрас.
Возвращаюсь домой. За ветвями теснится рассвет.
Тонет летнее небо в холодном и чистом огне.
А за завтраком кто-то воскликнет: «Подруга, привет!
Где оставила крылья, которые нравились мне?»
